Гений и красавица - стр. 21
Но смуту в душе записка поселила. Я даже хотела обратно к папе дернуть, но потом рассудила, что если бы кто хотел, то дома бы меня поджидал с топором аки Раскольников. На всякий случай мы с Адамом забаррикадировали дверь тумбочкой. Такое себе, но по крайней мере, я услышу, если кто полезет.
Уснуть я не могла. Впервые за долгое время мои мысли не были связаны с личной драмой. Я все крутила в голове записку. Почему мне ее послали, почему не папе? И связано ли это с тем хакером, что пытается взломать папин банк?
Ясно одно, ничего хорошего от анонима ждать не приходится.
А потому я решила не рисковать и выложила эту записку папе на стол, как только он появился.
Он взял ее, прочитал и изменился в лице.
– Что это? – спросил тихо. А в глазах, вижу, что-то такое непонятное плещется. Не страх, но что-то близкое.
– Это мне под дверью оставили. Вчера. Что скажешь?
– Глупости какие-то, – отец сжал губы в тонкую полоску. Он уже взял себя в руки. – Ты меня до чертиков напугала.
– Я и сама напугалась до них, знаешь ли. Вдруг это твой хакер?
– Хакер? – тут папа вполне искренне удивился. – Сомнительно. И зачем бы ему слать записки? Тем более тебе? Он денег хочет, а не вот это все.
– А вдруг не денег? Вдруг вот это все? – я наклонилась над его столом. – Мести желает.
Отец нахмурился. Откинулся в своем кресле, задумчиво покачался в нем.
– Сомнительно, – выдал наконец. – Серьезные люди таким заниматься не будут.
– Серьезные это какие? Всякие бизнесмены и конкуренты?
– Да.
– Ну а несерьезные? То есть я хотела сказать… Может, это что-то личное?
Отец ничего не ответил, продолжал в кресле покачиваться и смотреть в сторону.
– Па, – позвала его я, он встрепенулся.
– Вот что, – хлопнул ладонью по столу. – Я буду разбираться. А ты иди на свое место. Вдруг Росциславу что-то понадобится.
Я только фыркнула, но удалилась. Ясно было, отцу нужно время подумать. Я-то вон полночи думала и ничего толкового не придумала.
– А не может это быть связано с тобой? – спросил папа, когда я уже была в дверях. Посмотрела на него непонимающе. – С твоей личной драмой.
Вот ведь привязалось сочетание, а.
– Глупости, – отмахнулась тут же. – Вадик счастлив, и я никому глаза на телевидении не мозолю. Короче, некому там записки слать.
Сказала, а сама задумалась. А вдруг Стервозина? Увидела меня в объятиях пана и стерпеть не смогла. И что, записку напечатала? Глупости какие. А если нет? Она женщина, так сказать, роковая.
В общем, я не стала засиживаться в приемной, зашла к пану. У него страдальчески вытянулось лицо, когда понял, что я не за кофе.