Гении - стр. 4

– Но она моя мать! – попробовал было возразить Алексашка.

Страж молчал, сверкая глазами, и медленно наступал.

Опасаясь, как бы, не разгорелась битва ангелов, которая, как правило, ведет к разрушению и смерти множества людей, Алексашка отступил. Издалека он крикнул растерявшейся матери, застрявшей в воротах:

– Я буду тебе писать!

И видя, что страж положил руки ей на плечи, удерживая на месте, не дает подбежать к сыну, посоветовал:

– Не сопротивляйся! Не надо!

Отвернулся, чтобы мать не видела его слез и разрыдался. Плача, он припустил к полустанку, где сел на электричку, забился в угол последней скамейки и плакал, беззвучно роняя слезы в рукав куртки, уткнувшись так, чтобы другие пассажиры не приставали с вопросами. Через два часа, Алексашка, бросившись в объятия бабушки, все ей рассказал.

И бабушка засобиралась. Это было первое бегство от ангелов Бога.

– Так ты утверждаешь, страж тебя видел? – сердилась бабушка, упаковывая вещи в старый потрепанный чемодан.

– Он смотрел мне в глаза! – вспоминая тяжелый блестящий взгляд исподлобья, которым одарил его Страж, воскликнул Алексашка.

– Это война! – заявила бабушка, останавливаясь посреди избы, жестом зануды поправляя очки на носу. – Видит дьявол, моя дочь всегда была туповатой, в школе училась плохо, стихи не запоминала. Бесы нашего рода ее жалели и никогда не показывались ей в истинном виде.

– Как же она с ними общалась? – удивился Алексашка.

– Прикидывались кошками, – ответила бабушка, со вздохом, – у нас в доме мяукало тринадцать кошек!

Алексашка расхохотался, живо представив себе эту картину.

– Бесы играли с ней, забирались на крыльцо дома, поджидая ее из школы, притворялись промокшими и озябшими котятами. Всех, представь себе, всех, она тащила в избу! – и бабушка презрительно фыркнула. – Бесы вынуждены были оборачиваться кошками, птицами, собаками, даже детьми, лишь бы охранять ее, наследницу рода, наследницу силы, а она вон как их отблагодарила, в монахини подалась, идиотка!

И бабушка плюнула на чистый пол.

В тот же день, они рванули к дяде Алексашки, сильному колдуну, Богдану.

Богдан жил, как это уже и говорилось выше, отшельником, но все же не совсем отшельником, потому как дочь Мила жила тут же, при нем.

Мила, будучи старше Алексашки на два года была весела и легка. Она, словно пушинка, взлетала кверху и через мгновение насмешничала над двоюродным братом с верхушки сосны.

– Как ты это делаешь? – недоумевал Алексашка.

Мила учила:

– Забудь про вес тела, вымести его куда-нибудь!

– Куда? – торопливо спрашивал Алексашка.

– К облакам! – лукаво щурилась Мила и советовала, – закрой глаза, сосредоточься, вымещай вес и взлетай, а ветки сосны тебе помогут на первом этапе.