Генератор Чудовищ - стр. 17
– Куда это вы собрались? – поинтересовался мальчик. Он ничуть не смущался, наоборот, вёл себя нагло, грубо.
– Отойди, малец. – Валёк сделал шаг в сторону, чтобы обойти мальчика, а тот синхронно повторив за ним движение, опять помешал ему и мне пройти.
– Так куда?
– В театр, – объяснил я.
– Хочешь я твоего друга трахну? – это он мне.
– Эй, тебя кто так научил с взрослыми разговаривать? – возмутился Валя.
– Напихаю по самое «не балуйся». Тебе понравится. Ты как любишь?
– Домой иди, – дал я совет чертёнку. – Если он у тебя есть.
– Да, у меня есть… большой и толстый.
Не вступая в дальнейшие пререкания со свихнувшимся мальчуганом, мы аккуратно, чтобы, упаси бог, не задеть, обошли его с двух сторон. Вошли через крутящиеся двери в вестибюль, а нам в спину неслось – "Гы Гы Гы Гы", – эдакое специальное пожелание «хорошо отдохнуть» от малолетнего психа.
Внутри здания театра царили сумерки. Лампы горели вполнакала. Помещение погружалось во мрак, словно тонуло. Не став искать двери, ведущие в партер, мы по лестнице, которая освещалась лучше всего, взлетели на третий этаж. Балкон – место самое удобное для наблюдения и, в то же самое время самое, безопасное для тех зрителей, которые хотят остаться инкогнито. Контролёров мы не увидели. Оно и понятно: спектакль давали бесплатный, проверять билеты незачем. Вообще здание театра снаружи выглядело намного живее; внутри оно напоминало мавзолей, открытый родственниками усопшего для его ежегодного поминовения.
Тяжёлые бархатные фиолетовые шторы пропустили нас в ложу. Два ряда по пять кресел, ни одно место не занято. Хорошо – то, что нам нужно. Удобно расположившись, мы взглянули на сцену, потом – на зал; вернули внимание сцене. Сцена стояла пустой. Спектакль либо не начался, либо мы попали в антракт между действиями.
В зале народа сидело не так чтобы густо. Занятых мест – не больше четверти. Все люди, прилично, если не сказать – вычурно, одетые, сидят, молча, уставившись на сцену. С ними явно что-то не так. Пока Валёк рассматривает зелёный в красный горошек занавес, я вглядываюсь в лица зрителей. Чем я больше на них смотрю, тем они меньше мне нравятся. В большинстве случаев я вижу лишь их профили; всего несколько человек повёрнуты ко мне лицом, приближаясь к анфас. Может, это нижняя, слабая, чуть живая, бледная подсветка играет с моим воображением злую шутку, но их лица мне видятся зелёными, с пустыми глазницами. И губы у них оттопырены вперёд. У некоторых изо рта что-то торчит. По здравым размышлениям, это могут быть клыки. Если зал рассчитан приблизительно на четыреста мест, то, значит, этих зомби-вампиров здесь собралось не меньше ста.