Генерал-майор - стр. 12
Между тем юная красавица начала свой танец, поднятые вверх руки ее изогнулись, все тело словно пробежало волною, коротенькая туника дернулась, едва не спала с плеча. Барабан и фортепьяно прибавили темп, быстрее засвистела флейта… Девушка закружилась в танце все более чувственно и страстно. Вот музыка стихла на миг, а нимфа все танцевала, слышалось лишь шлепанье босых ног, пока, наконец, танцовщица, согнувшись, уселась на самом краю сцены, низко опустив голову и обхватив колени руками. Собравшийся в зале народ вспыхнул аплодисментами.
И снова ударил барабан! Резко, отрывисто, словно подавал сигнал тревоги. Визгливо дернулась флейта. Задребезжал рояль. Юная красавица прыжком вскочила на ноги, принялась метаться по сцене, изображая какую-то тревожность. В танце ее слышалась теперь какая-то дикость.
Музыканты опять убыстряли ритм, девчонка кружилась, прыгала, летала… Вот остановилась – показалось, будто зависла в воздухе – сбросила парик, а за ним и тунику, явив восторженным зрителям великолепное стройное тело… Поклонилась… застыла… Музыка оборвалась. Портьера закрыла сцену… Взорвалась бурными аплодисментами зала.
– Вот так красавица!
– Где вы отыскали этакое чудо, граф?
– Да-да, право же – чудо. Шарман!
– C’est merveilleux! Délicieux, messieurs!
– О, поистине чудесно, чудесно.
Американец стоял у портьеры, скрестив на груди руки, и загадочно улыбался. Постоял этак – позер! – верно, никак не меньше минуты, а потом все же смилостивился, пояснил кое-что. Девчонка – Ульяна Семенова – конечно же, оказалась из балетных. Только из частных балетных, из крепостных графа Шувалова… Вообще поговаривали, что она – шуваловская внебрачная дочь. Однако, как бы там ни было, граф сию девушку дочерью не признал, но кое-какое покровительство оказывал, вот велел танцам учить…
– Так что вскорости зажжется у Майкова еще одна звездочка, – весело объявил Толстой. – И к будущему успеху ее, который, несомненно, будет, как видите, руки приложил и ваш покорный слуга. Рад, если понравилась.
– О, конечно, понравилась! – Фанфарон Эрдонов всплеснул руками. – Этакая рetit bonbon, маленькая конфетка. Интересно, что же она на поклоны так долго не выходит? Переодевается? Так могла бы и голенькой выйти… Верно я говорю, господа?
– Да, да, князь, вы, как всегда, правы!
– Пусть выйдет, ага! Граф, сделайте милость, поторопите!
Американец лишь развел руками:
– Увы, господа, не выйдет. Наша нимфа уехала.
– Уехала? Как? Уже?
– Уже, уже… Сие одно из условий нашего с ней соглашения… Впрочем, если хотите, я ее приглашу еще раз.