Ген бессмертия - стр. 13

Недолгие дионские сумерки быстро сменились ночью, бархатно-черной, усыпанной незнакомыми звездами, веющей легким морским бризом. Окна станции были открыты, и по комнате гулял сквознячок, перемешивал запахи: низкий густой – жареного мяса, легкий пузырьковый – нетронутых коктейлей, соленый влажный – близкого океана. И опять чудилась Петрову в этом облаке ароматов едва заметная цитрусовая нота. И вязалась она именно с этой незнакомой ему девушкой. Пока незнакомой.

– Останешься?

Ксения оторвалась от недоеденной рыбы. Посмотрела на Петрова. Взгляд ее был немного более долгим, чем ему хотелось бы. Немного более неподвижным, чем было, по его мнению, принято. «Она оценивает меня? Взвешивает на своих весах, будто покупает какую-то запрещенную дурь или игрушку, – он внутренне поёжился, – может и не стоило предлагать». Нет, стоило. И ему очень хотелось, чтобы она осталась. Еще ни с одной женщиной, после Инги, конечно, не хотелось так сильно: пусть просто будет рядом – сидит, расковыривает кусок рыбы, короткими глотками пьет воду из высокого стакана, молчит, накручивает на палец пружинки волос. Пусть смотрит на него своими невозможными изумрудами. Пусть она будет.

Ксения кивнула. Молча кивнула и вернулась к поеданию рыбы.

– Сказать Джесике, чтоб приготовила тебе комнату?

Ксения, не поднимая глаз, помотала головой:

– Нет. Зачем? Я останусь в твоей.

Как само собой разумеющееся.

Получалась какая-то история из дремучей древности: подобрал ты на берегу одинокую девушку, привез в свой дом, накормил-напоил, и она из благодарности легла в твою постель. С той только разницей, что не ты спас ее от дракона, а она тебя. Смешно? Пусть, не важно. Важно, что она с тобой, правда, Петров?

Пахло морем и апельсиновой коркой, губы искали друг друга, пальцы скользили по телу, играли вечный любовный мотив, звуки его смешивались с тихим плеском волн, две дионские луны равнодушно заглядывали в окна. Где-то далеко, за гранью мира, что-то незримое лопнуло с хрустальным звоном – Инга ушла навсегда, осталась только Ксения.

***

Он проснулся от того, что местное солнце радостно щекотало соломинкой луча его лицо: «Сколько можно дрыхнуть? Я встало, и ты вставай!» Первое, что пронеслось в голове: «Ксения! Она была тут со мной. Счастье». И второе: «Ксения? Где она?» – осознание собственного сиюминутного одиночества.

– Джесика, где моя гостья?

– Доброе утро, Геннадий. Как вам спалось? Сегодня прекрасный день, чтобы…

Он не стал слушать приветственный монолог, перебил:

– Я спросил, где Ксения. Ты можешь ответить?

Захлебнувшись невысказанными словами, виртуальная хозяйка буркнула, имитирую обиду: