Геката, Гера и Геракл. Олимпийские страсти - стр. 45

А пока все в первый раз, все не так как у всех, все не так, как всегда.

Царь смотрел на брата родного и радовался. Не ему придется идти сражаться с львом и исполнять все другие желания Геры, но это с одной стороны, а с другой его участи тоже не позавидуешь. Если его кто-то и запомнит, то только как мучителя и злодея для их любимого героя, а уж если с ним что-то случится.

Царю показалось, что мелькнула молния над головой, и в этом случае она точно мелькнет и навсегда покончит с его никчемной жизнью. Но пока впереди были и радости, и беды, и подвиги его брата, умножавшие его поражения и разочарования.

А пока он простился с царем, презрения к которому не скрывал, и стал поспешно собираться в Немею. Если там все так скверно, как они говорят, если мир стоит на краю пропасти, то ему не стоит медлить и надо поскорее спасать этого мир.

№№№№№

Хорошо. что все начиналось с такого подвига, где нужна сила и выносливость, на всякие мелочи у него еще хватит времени потом, пока же он должен рваться в сражение и победить, обязательно победить, иначе не стоило в мир появляться и влачить такую жалкую жизнь, как у его братца.

– Лев так лев, никуда он не денется, – усмехнулся он, прощаясь с матушкой.

Царица в первый раз была мила и терпима, она попрекала себя за то, что мало времени и внимания уделяла этому сыну, а все тому, царскому отпрыску, но что тут поделать, такой она и уродилась, и досада, которую она не могла высказать Зевсу на его сына в полной мере и ложилась.

– Ты береги себя, три богини сцепились в схватке, и вряд ли одна из них уступит другим. А ты в центре этого полыхающего костра оказался. Но с тобой все так и было с самого начала, что уж тут гадать, – она обреченно махнула рукой, и в этих словах было многое выражено в тот момент.

– Ну одна только против меня, а две другие, хоть и богини тьмы, но мне с ними делить нечего. Они за меня готовы и в огонь, и в воду шагнуть.

– Богини тьмы, – усмехнулась она, – им можно доверять меньше всего.

Геракл, убедившись в том, что он сын Зевса на самом деле удивлялся, что тот никак себя не проявлял.

Царица поняла, о чем он думает, только и произнесла:

– Не ты первый, не ты последний, мне тоже сначала это обижало, а теперь перестало, и ты со временем привыкнешь.

– Только Гермес как-то обращает его внимания на себя, – прибавила царица, – так он постоянно около него и крутится, а это совсем другое дело.

Больше сказать ей было нечего, она еще раз взглянула на сына и тихо прибавила:

– Береги себя, возвращайся целым и невредимым.

– Конечно, вернусь, – усмехнулся он.