Геката, Гера и Геракл. Олимпийские страсти - стр. 10
Но она ничего не успела сказать, Алкмена вместе с Эридой появились перед ними, до сих пор они оставались в тени, и мужи и боги их не видели, а может и не замечали вовсе.
– Скажи мне, – обратилась она к Эриде, – кто из них мой муж, кто из них Амфитрион? Я отказываюсь все это понимать, не знаю, что и думать обо всем этом.
Но догадки уже терзали ее бедную душу, она не знала, что думать, что делать и как оправдаться, если окажется, а то, что так именно и будет, сомнений становилось все меньше и меньше. НО богине и говорить ничего не надо было, взглянув на нее, царица все поняла сама, на нее словно бы озарение сошло. Наверное, ни с кем прежде Зевс так не поступал. Но ведь все когда-то начинается, вот и для него началось.
О Леде она тогда еще не ведала, и о Данае тоже, но с Данаей вообще была какая-то странная история, больше на вымысел похожая. Царица всегда считала, что есть девицы, способные придумать для своего блуда любое оправдание, она же будет говорить только правду и ничего кроме правды, но, наверное, сатиры пошутили, решив устроить все для нее совсем не так, как ей того хотелось. Оправдываться было больно и противно, особенно если ты ни в чем не была виновата. Только это труднее всего доказать.
№№№№№№
Царице показалось, что муж ее пребывал в неведении, она не замечала прежде за ним хитрости и лукавства, хотя могло быть всякое, и с него станется. Но если это так, то у нее есть время, чтобы придумать разумное оправдание. Она не успела подумать о том, что от таких связей появляются дети, и вот тогда все станет еще определённее и страшнее.
– За что, – прошептала она, – хотя прочитать это можно было только по губам.
– Нельзя никому слепо верить, – говорила ей Эрида, – доверие —страшная шутка, она именно к такому повороту и приводит.
– Но как же не верить самым близким людям? – почти в отчаянии говорила царица.
– А вот так, они могут оказаться и не близкими и совсем не теми, о ком ты вдруг подумала.
– Даже на супружеском ложе?
– А на супружеском особенно.
Богиня была неумолима, никто и никогда не мог надеяться на ее пощаду, хотя разве не в том нуждались люди? Но Эрида хотела сделать их сильнее, а ведь то, что нас не убивает, то делает сильнее.