Гедонис. Этот счастливый токсичный мир - стр. 9
Она увидела, и, хотя во взгляде ее читалась тревога, я заметила и еще кое-что – гордость. Пока Первая стояла спиной к остальным и пока только я могла видеть ее лицо, эта гордость подняла уголки ее губ, и я впервые заметила улыбку на лице Ириды, обращенную ко мне. Она гордилась тем, что я пошла в нее и что все остальные признали это.
Но улыбка стерлась прежде, чем я успела отразить ее и этим выдать Первую.
– Ты должна будешь убить человека из пророчества, как только поймешь, что это он, – сказала она сурово. – И боги тебе в этом не помогут. Раций направит тебя по верному пути, Вита укрепит твое тело. Но убить ты должна будешь своими руками. И это не похоже на то, как ты пронзаешь гарпуном рыбу в озере Спасенных. Готова ли ты?
– Да! – ответила я без колебаний.
Со стен Зала Совета на меня смотрели кровавые битвы прежних поколений, превратившие моря в океаны слез и наполнившие землю миллионами мертвых тел. Я готова была убить одного-единственного человека, чтобы это не повторилось. Я знала, что рука моя не дрогнет. Как не дрожала она при убийстве животных. Как не дрожала, когда я разделывала их туши.
Маккин снова засмеялся.
– Вы это считали? – спросил он. – Только почувствуйте, что говорит Раций внутри нее. Если бы ее мысли стали пламенем, все мы уже сгорели бы дотла. Она просто сожжет этого человека своей ненавистью и решимостью, как только приблизится к нему.
Ирида указала мне на свой пуф.
– Что ж, сядь пока, примерь мое место. Посмотри, не велико ли оно для тебя?
Я оробела на секунду.
– Нет, Первая. Я займу его в свое время. Когда буду достойна. Когда сделаю для этого достаточно.
Ирида ухмыльнулась, сняла с крепления на колонне факел и скрылась в одном из неосвещенных боковых залов. Я осталась стоять.
– С этого дня тебе предстоит многому научиться, – сказал старый Маккин. – Ирида расскажет тебе, как устроен Отделенный мир. Не упусти ни крупицы этих знаний. Ей некогда будет повторять, и мы не можем потратить на твое обучение много времени. Надо начать действовать как можно скорее.
Я кивнула.
Первая вышла из темного прохода, неся в свободной руке продолговатую шкатулку. Поставив ее на стол, Ирида велела мне подойти ближе.
– Открой сама, – приказала она.
Шкатулка была без единого узора, но целиком покрытая темно-красной смолой дерева вирола. Стараясь скрыть дрожь в пальцах, я откинула крошечный крючок и подняла крышку. Сердце мое пропустило удар. Внутри, на почти истлевшей от времени ткани, лежал черный с мерцающими прожилками обсидиановый нож. Его зазубренное лезвие блестело, отражая блики пламени, а с каменной рукояти на меня смотрело искусно вырезанное лицо.