Где же Лизонька? - стр. 14

– Верочка, у меня все в порядке, но надо срочно встретиться. Когда вы дома? Я заеду после работы? – выпалила я.

– А что случилось? – Верочка оценила ситуацию: обычно мне хватало телефонного разговора.

– Нужно обсудить кое-что, срочно! Собираю совет.

– В Филях… – пробормотала Верочка, задумавшись… – Сегодня пятница? Могу только сегодня, выходные заняты. Сможешь?

– Принято! Только не готовь ничего…

После работы я поехала на совет.

– Алиссон! Как я рад тебя видеть, – Сережа облапил меня, не успела я войти. – Как доехала?

– С трудом! Кошмар – грязь, пробки; минут десять только поворачивала к вам на Космонавтов.

– Так чай зима! А этот поворот и правда тормозной, – Сережа забирает у меня куртку. – Я научу потом, как быстрее проехать.

– Антонова, – слышу голос Верочки из кухни. – Хватит обниматься, давай на кухню, а то мне скоро деда кормить. – У Веры сохранилась институтская привычка обращаться по фамилии.

– Ура! Еще и есть дадут, – радуюсь я.

– Ну, что случилось? – спрашивает Сережа, когда мы уселись за столом.

Рассказываю про свое вчерашнее приключение. И про ужасную, не отпускающую меня тревогу. Слушают, распахнув глаза.

– Ну и что мне теперь делать? – я закончила рассказ, описав свои сомнения по поводу обращения в полицию.

– Н-да, Антонова, угораздило же тебя, – наконец произнесла Вера. – Ты уверена, что тебя никто не видел?

– Нет, – конечно, может, кто-то на электричку шел и заметил мои перемещения: был момент, когда я ничего не помнила от ужаса. Может, с ними еще кто-то был, кто на стреме стоял, – я не знаю. Когда я за насыпью сидела в кустах, – вероятнее всего, меня не было видно; но мои перемещения бегом от куста и потом обратно, или просто как я гуляла с собакой до этого, мог видеть кто-то, кого не видела я. Сначала – потому что внимания не обращала, потом – потому что ужас напал.

– В полицию, конечно, надо идти… – задумчиво начала Вера…

– А ты уверена, что женщина была мертвой? – прервал ее дотошный Сергей.

– Пульс же я не проверяла! Но очень похоже. Не только потому, что снег на практически голой ноге не таял, а из-за того, как ее несли, – как мешок! И эти болтающиеся руки…

Напряжение последних суток вдруг отпустило, и я разрыдалась неожиданно для себя.

Сердобольный Сережа расстроился, вскочил, куда-то вышел, принес коньяку.

– Я за ру-у-у… за рулем… – всхлипывала я.

– Да ладно, Вера, какая тут полиция! – громко возмущался он. – Ты посмотри на нее! Она и так еле дышит, еще эти ее ремонты и работа, а полиция – это тебе еще одно приключение с осложнениями! Алиссон, брось ты все, забудь: тебя никто не видел, и ты никого не видела! Плохо, конечно, но ведь сломаешься! Сломаешься раньше времени – вон будешь как наш дед в лучшем случае… Если вообще выживешь, когда бандюганы тебя вычислят. Выпей коньяку! – почти крикнул он.