Где-то там гиппопотам - стр. 10
– Всего лишь мальчишка, – услышал он голос толстяка.
Глава 5. Стрелки и перья
Бен ринулся к крыльцу и забарабанил в тяжелые деревянные двери. Он оглянулся через плечо, почти уверенный, что насекомовидная женщина наблюдает за ним через окно.
Нет, она не смотрит в его сторону.
Но и на стук никто не ответил.
Он застучал еще настойчивее.
Двери по-прежнему оставались неподвижными, закрытыми, неприступными. Бен заметил, что с притолоки фестонами свисает паутина, как будто двери давным-давно не открывали. А что, если паутину сплели гигантские тропические пауки? Бен не любил насекомых. Особенно с жалом. А тут как раз появилась одна из этих пчел, хотя какие могут быть в феврале пчелы? Пчела покружила над Беном и боднула стык между створками дверей. Потом появилась вторая пчела. Потом третья.
Это уже слишком! Бен обернулся и увидел на крыльце целый рой пчел, танцующих под дождем. Первые пчелы присоединились к ним. Все они были какими-то слишком большими и темными. Они загородили мальчику путь к отступлению – ну, или ему так показалось. Бен в панике отступал, пока не уперся спиной в двери. Дальше идти было некуда, и он в отчаянии воззвал к дому:
– Пожалуйста, пустите!
Не то чтобы он верил, что двери откроются. Вдруг створки распахнулись. Он так сильно прижимался к дверям, что влетел внутрь и чуть не упал.
Но удержался.
Двери за его спиной с шумом захлопнулись.
БУМ!
Мир остался позади.
Он стоял в темном вестибюле. Вокруг тикали и скрипели разнообразнейшие часы – всех форм и размеров.
Кто его впустил?
Никого не было видно, но шею сзади слегка покалывало, словно под чьим-то пристальным взглядом. Бен краем глаза заметил какое-то маленькое существо, возможно, зеленое – вот если бы тут было побольше света, чтобы рассмотреть получше. Оно съехало вниз по двери и сбежало по плиточному полу. Бен постепенно привыкал к темноте. Он почувствовал, что со стен на него смотрят не только циферблаты часов. На него уставилось множество глаз.
Желтые ястребиные, черные бусинки певчих птиц, красные глаза водоплавающих. На каждых часах сидела, как на насесте, своя птица, и все они смотрели на двери. Птичьи глаза, циферблаты, плитка на полу, высокий, почти невидимый потолок – Бену казалось, что он ввалился в церковь прямо во время службы.
– Это просто чучела птиц, – сказал он сам себе.
Получилось вслух и гораздо громче, чем он ожидал. Сыч, сидящий на замысловатых часах с застекленным циферблатом, глянул на Бена неодобрительно – если бы взгляд мог звучать, этот взгляд был бы оглушительным.
Наплевать, подумал Бен.