Где-то на земле есть рай - стр. 29

– Кого?

– Ну, ту целительницу, Агриппину!

Она садится на своего любимого конька. Мне нужно такое дело, чтобы газеты обо мне заговорили. Чтобы мое фото было на первых полосах всех периодических изданий! Но только чтобы не рисковать жизнью, ни-ни. Для этого, в конце концов, есть мужчины, хотя бы тот же Ласточкин.

– Мама, извини, мне надо идти!

В метро тепло и душно, как всегда в это время года. Поезд, как синяя гусеница, всасывается в туннель, показав мне свой хвост. Не беда, придет другой.

Ласточкин уже в нашем кабинете. Сидит за столом, изучает какие-то бумажки. Хотя это глупое слово: в нашей работе просто «бумажек» не бывает.

– Удалось отыскать что-нибудь по нашим делам? – спрашиваю я.

– Удалось. Адрес Оли Бариновой я пробил. Кстати, она бывшая певица.

– Едем к ней? – деловито предлагаю я.

– Ага, – усмехается Паша. – И с порога спрашиваем, уж не собирается она зарезать бывшую подружку. А она, конечно же, вот так сразу нам все и расскажет.

– Я вся во внимании, – сказала я, делая серьезное лицо.

– Поскольку она бывшая певица, явимся к ней под видом журналистов. Я репортер, ты – фотограф.

– Есть одно «но», Паша: я плохо фотографирую.

– А я так вообще не умею брать интервью, – парировал мой напарник. – Ничего, как-нибудь прорвемся. Кстати, я уже позвонил и договорился о встрече. В одиннадцать утра.

Он выдвинул ящик стола и вытащил оттуда устрашающего вида профессиональную камеру с длинным, как клюв тукана, объективом, при виде которой во мне сразу же ожили все самые нехорошие предчувствия.

– Но, Паша, это же профессиональная оптика! Я такую вообще никогда в руках не держала!

– Лиза, – сердито сказал Ласточкин, – от тебя вовсе не требуется быть настоящим фотографом. Главное – убедительно сыграть роль, поняла? А что ты нащелкаешь и как – это, извини меня, вообще никого не колышет! Просто делай умное лицо и жми на кнопки.

Я надулась. А что бы вы сделали на моем месте?

– Камеру береги, разобьешь – Петрович с тебя стружку снимет. Он и так из-за машины на нас зол.

– А что насчет машины, кстати?

– А ничего. Прокатимся на метро.

– Кстати, Паша, я же тебя не поблагодарила, – сказала я, когда мы тщательно проверили, не осталось ли при нас вещей, которые могут выдать нашу профессиональную принадлежность, и покинули отделение.

– За что? – рассеянно спросил мой напарник.

– За цветы, которые ты мне вчера прислал.

Павел остановился и взглянул на меня в упор.

– Я не присылал тебе никаких цветов, – сказал он. Было очевидно, что мой напарник не шутит.

– Но тогда кто же?.. – пробормотала я в удивлении.

– Какой-нибудь таинственный поклонник, – отозвался капитан, пожимая плечами.