Где они все? - стр. 40
– Полиция Нью-Йорка, – на всякий случай выкрикнул он, – откройте.
В таких районах беспечно себя чувствуют только туристы, и только до первого вытащенного из кармана кошелька. Местные же осторожны и кому попало обычно не открывают. А судя по тому, что сказал диспетчер, полицию вызывала пожилая женщина, они осторожны вдвойне.
– Может дома никого? – предположил Дэннис.
– Мэм, я вижу, как вы смотрите на меня через глазок, – Букер ничего такого не видел, но иногда эта фраза срабатывала. Этот раз не был исключением.
За дверью раздался приглушенный шорох и щелканье замков, затем она приоткрылась ровно на столько, на сколько позволяла небольшая стальная цепочка. В образовавшийся проем выглянула пожилая азиатка с белыми как снег, редкими волосами, собранными в пучок на макушке. Ее лицо было испещрено настолько глубокими морщинами, что Букеру показалось, будто это какая-то странная карнавальная маска.
– Доброе утро, мэм, это вы звонили в 911?
– Где вас черти носят? – начала она разговор с претензии. Кто бы мог подумать? – Я звонила вам полчаса назад.
По-хорошему Букеру сейчас должно было быть стыдно, ведь это он уговорил Дэнниса не спешить. Старушка жалуется на странный запах, такое может и подождать пока не закончится утренний кофе. Но ему не было стыдно. А теперь, когда он лично увидел эту склочную развалину, он жалел, что Пит не купил по две чашки каждому.
– Так что у вас стряслось? – равнодушным тоном спросил Генри, кладя руку на пояс.
– А вы сами не слышите? – удивилась старушка. – Вонь на всю лестничную площадку.
Она сморщила нос, и морщины тут же образовали целую ирригационную сеть вокруг глаз.
– Мэм, как вас зовут? – спросил Букер, стараясь сохранять самообладание.
– Ким, – отрезала она.
Генри подождал еще секунду, ожидая полного имени, но продолжения не последовало.
– Миссис Ким, у вас на первом этаже люди продают сырую рыбу и мясо, вы в курсе?
– Молодой человек, я живу в этом доме всю свою жизнь, и уж поверьте, к этим запахам я давно привыкла. Вы лучше принюхайтесь, мне даже через стену воняет.
Букер не хотел потакать старой стерве, но все же вдохнул поглубже. Запах рыбы, не такой резкий, как у входа, но по-прежнему отвратительный, выбил из глаз Генри слезу.
– Миссис Ким, я ничего… – он остановился на полуслове. Это пришло как легкое послевкусие после глотка дорогого вина. Где-то там глубоко, практически на самом дне, между мучавшими нос запахами сырой рыбы, мяса и старушечьего тела притаился знакомый сладковатый «аромат». Он был еле уловим, практически неосязаем, но все-таки был. Генри обернулся к своему напарнику и по глазам сразу понял, что тот тоже унюхал неприятную сладость.