Где наша не пропадала - стр. 8
Однако вернемся к часам, они, конечно, не велосипед и не трактор, но очень уж захотелось бате себя показать.
Открыл, значит, дверцу и прикидывает, как бы в механизм заглянуть: один шурупчик отверткой потрогал, другой – покрутил… и вдруг стена подалась.
Представляете?
Чуть нажал, и она поехала, как турникет на проходной, вокруг оси. Не вся стена, разумеется, а часы, вмонтированные в дверь. Повернулись, открыли проход, а дальше – ступеньки в тайник.
Завалилась суббота за пятницу.
Батя чуть было не сунулся туда, но вовремя унюхал запах табака, запах благородный, а майор Воскобойников, кроме махорки, ничего не признавал. Да и зачем ему в тайнике прятаться на завоеванной территории? Значит, кто-то чужой… Батя потянулся за автоматом да вспомнил, что в танке его оставил – неудобно же к даме с оружием.
Как быть?
На столе – патефон и ящик с шампанским. На полочке перед зеркалом – ножницы и одеколон.
Кстати, об одеколоне. Выпил батя на День танкиста. Нет – не одеколона. Наружные напитки он употреблял строго по назначению. Выпил нормальной русской водки. И захотелось ему ради праздника постричься. А парикмахерша сдобная, как французская булка. Пока простыней окручивала, нечаянно прижалась. Потом еще раз. При ее работе без этого не обойтись, особенно если выпуклые места в избытке. А много ли пьяному надо, чтобы воспылать? Облапил за талию – и на колени. Да просчитался – дамочка оказалась чьей-то верной супругой и с характером. На его невинную шутку своей шуткой ответила. Сначала постригла под пионерскую челку, а потом вместо одеколона обрызгала какой-то вонючей пакостью. И батя с детской прической и странным ароматом отправился в гости. Хорошо еще не домой. Маманя бы растолковала ему, с чем едят французские булки. Друзья-однополчане выручили, остригли его под Котовского, а запах попробовали одеколоном перебить, но не получилось. С неделю «благоухал».
Но это уже после войны было. А там… тайник, в котором прячется неизвестный враг, а под рукой только ножницы.
И как, вы думаете, он выкрутился?
А вот как.
Поставил немецкую пластинку. Врубил музыку на всю громкость. А сам бутылку в руки – и к часам. Спрятался за ними и ждет. Ждал недолго. Немец услышал свою музыку и понял это как приглашение: все, мол, спокойно, прошу любить и жаловать. Он даже насвистывал, поднимаясь.
Ну а дальше, главное, не перестараться, рассчитать удар так, чтобы бутылку об голову не разбить и память из «языка» не вышибить.
Это у бати аккуратненько получилось.
Пленника связал, шампанское выпил.
Через неделю к ордену Красной Звезды представили. Батя, когда еще патефон заводил, понял, что там офицер прячется, – не будет же командирская краля с солдатней путаться, но чтобы в тайнике целый оберштурмбаннфюрер сидел, да еще с важными стратегическими документами, этого он не ожидал, это чистое везение.