Где деньги, мародер? - стр. 4
– Ах это… – он сразу как-то расслабился и приосанился. – Ясен пень, знаю. Что там у тебя?
– Мне нужна жандармерия или что-то подобное, – говорю.
– Чаво? – кустистые брови дворника сошлись на переносице. Вместе с малиновым носом они теперь смотрелись как маска из магазина приколов.
– Хм, ну может я не так выразился, – сказал я и заглянул в бумажку. – Мне нужен Григорий Вахопулов. Его в письме назвали жандармом, вот я и подумал…
– Ах, Гришка нужен! – дворник снова приосанился. И даже заложил два пальца под полу своего рабочего халата. Ну, не называть же пальто это недоразумение из рогожки, которое было на нем надето? – Так это ты не в ту сторону идешь. Вертася в зад, топай по Почтамтской, а потом до Толкучего рынка. И вот там тебе его дом кто угодно покажет. Только жандармом его там не называй, побьют еще.
– А там что? – спрашиваю и показываю в ту сторону, куда я собирался идти.
– Тюрьма и психический госпиталь там, – сказал дворник.
– Хорошо, что я вас встретил, – говорю. – Ты же тут все время работаешь?
– А то, – отвечает. – Уже десять лет как. Или все пятнадцать.
– Я Богдан, – говорю. – В университет учиться приехал. Спасибо за помощь!
Я махнул рукой, быстро развернулся и потопал в противоположном направлении. Вообще я бы и еще поговорил, люблю болтливых дурачков, типа вот этого, но реально было уже некогда. По темноте шарохаться в незнакомом городе – то еще удовольствие.
– Я Прохор! – прокричал мне вслед дворник. – Кузяев!
– Очень приятно, – пробормотал я.
Протормозил я только рядом на перекрестке с широченной раскатанной улицей, рядом с указателем «К южным воротам». Думал я секунды три, потом свернул. В крайнем случае, дам на воротах почитать письмо от ректора, объясню, что, мол, темнеет, и все такое… Выкручусь, короче. А уже потом мы вернемся все вместе, дотопаем до этого Толкучего рынка, там наверняка есть какой-никакой кабак. Прибытие отметить…
В общем, подгоняемый этими благостными мыслями я дошел до ворот.
Скучающий дежурный сидел рядом с закрытыми створками и лениво гонял в коробочке «пятнашку». Я набрал в грудь воздуха, чтобы обратиться, но он поднял голову и вскочил сам.
– Новый студент? За своими пришел? – говорит. Молодой парень, светлые волосы торчат как попало в стороны, одежда на униформу смахивает разве что отдаленно. – Вовремя ты, а то их этот немец в усмерть может напоить. Давай я тебя через верх проведу, чтобы ворота зря не открывать.
Я проглотил заготовленную фразу, не успев удивиться, откуда он так быстро все знает.
– Вроде того, – говорю. – А что, документов никаких не надо?