Гайдзин - стр. 208

Малкольм, мой бедный дорогой сын.

Всего несколько слов в спешке: Рональд Хоуг немедленно отправляется на пакетбот, который я задержала, чтобы он успел попасть на него и ты смог получить наилучший уход и лечение. Я пришла в ужас, когда услышала про то, что эти подлые свиньи напали на тебя. Джейми сообщает, что этому вашему доктору Бебкотту пришлось оперировать – пожалуйста, напиши мне с любой срочной почтой, какая подвернется, и скорее возвращайся домой, где мы сможем заботиться о тебе как следует. Посылаю тебе свою любовь и молитвы, так же как и Эмма, Роза и Дункан. P. S. Я люблю тебя.

Он поднял глаза:

– Итак?

– Итак? Скажи мне правду, Малкольм. Как ты себя чувствуешь?

– Я чувствую себя ужасно, и я боюсь, что умру.

Хоуг опустился в кресло и свел кончики пальцев домиком.

– Первое понятно, второе не обязательно верно, хотя в это очень легко, очень-очень легко и очень-очень опасно поверить. Китайцы, к примеру, могут «делать умилати», могут одними мыслями довести себя до смерти, даже будучи в полном здравии, – я видел, как это бывает.

– Господи, я не хочу умирать! У меня сейчас есть все, мне жить и жить. Я хочу жить и хочу поправиться так сильно, что и словами не выразить. Но каждую ночь и каждый день в какой-то момент мысль о смерти ударяет меня… Это как самый настоящий удар кулаком.

– Какие лекарства ты принимаешь?

– Просто какое-то питье – в нем есть лауданум, чтобы я лучше спал. Боль совсем несносна, и я так мучаюсь.

– Каждую ночь?

– Да. – Струан добавил, словно извиняясь: – Он хочет, чтобы я прекратил его принимать, говорит, что я… что мне необходимо остановиться.

– Ты пытался?

– Да.

– Но не остановился?

– Нет, пока еще нет. Моя… моя воля, мне кажется, я утратил ее.

– Это одна из скверных сторон этого лекарства, каким бы ценным и замечательным оно ни было. – Он улыбнулся. – Впервые название «лауданум» этой панацее дал Парацельс. Ты знаешь что-нибудь о Парацельсе?

– Нет.

– Я тоже, – со смехом признался Хоуг. – Как бы то ни было, мы передали название этой вытяжке из опиума. Жаль только, все ее производные вызывают привыкание. Но ты и сам знаешь об этом.

– Знаю.

– Мы сможем избавить тебя от этой привычки, это не проблема.

– Это проблема, я знаю об этом, а также и о том, что вы по-прежнему не одобряете нашей торговли опиумом.

Хоуг улыбнулся:

– Я рад, что ты произнес это как утверждение, а не как вопрос. Хотя, с другой стороны, ты ее тоже не одобряешь, ни один китайский торговец ее не одобряет, но вы все в ловушке. Ладно, довольно экономики, довольно политики, Малкольм. Далее, мисс Ришо?