Гай Мэннеринг, или Астролог - стр. 64
– Да, и молодой лэрд Хейзлвуд каждый раз после проповеди ее полдороги верхом провожает, – добавила одна из кумушек. – Удивляюсь, как старый Хейзлвуд это терпит.
– Не знаю, как теперь, – сказала другая гостья, – а было время, когда Элленгауэну и самому бы не очень понравилось, чтобы за дочерью его молодой Хейзлвуд увивался.
– Да, было, – ответила первая кумушка, сделав особенное ударение на последнем слове.
– Уверяю вас, милая соседушка, – сказала хозяйка, – Хейзлвуды из Хейзлвуда, хоть это и очень древний и знатный род, лет сорок назад и думать не могли, чтобы с Элленгауэнами равняться. Да, милые мои, Бертрамы из Элленгауэна – это потомки древних Дингауэев, об одном из них еще песня сложена, как он на дочери мэнского короля жениться хотел; помните, как она начинается?
Мистер Скрей нам, наверно, ее споет.
– Хозяюшка, – ответил Скрей, вытянув губы и с невозмутимым спокойствием попивая свой пунш, – таланты наши даны нам вовсе не для того, чтобы в субботний вечер веселые песни петь.
– Ой ли, мистер Скрей, что-то помнится мне, вы недавно еще субботним вечером веселую песенку распевали, а что до кареты, так знайте, уважаемый мистер Берклиф, что ее из сарая не вывозили с самого дня смерти миссис Бертрам, то есть уже лет шестнадцать-семнадцать. Джок Джейбос за ними с моим экипажем поехал, да вот что-то еще нет его. Темно сейчас, правда, хоть глаз выколи, но на дороге только два опасных места и есть. Да, впрочем, мост через речку Уорох, коли правой стороны держаться, хорошо можно проехать. А вот Хевисайдский спуск – это смерть для почтовых лошадей, но Джок, тот отлично дорогу знает.
Раздался громкий стук в дверь.
– Это не они, не было слышно, чтобы кто-нибудь подъехал. Гризл, да поворачивайся же поживее, открывай дверь.
– Там какой-то господин, – пискливым голосом сказала Гризл. – Прикажете провести его в зал?
– Чего это тебе на ум взбрело, видно, англичанин какой-нибудь заезжий. Явиться в такое время, да еще без слуги! А лошадь отвели в конюшню? Принеси-ка огня в красную комнату.
– Вы разрешите мне, сударыня, здесь у вас погреться, вечер такой холодный, – сказал вновь прибывший, входя на кухню.
Наружность незнакомца, его голос и манеры сразу расположили к себе хозяйку. Когда он скинул плащ, то все увидели, что это был высокий, статный и красивый мужчина. Одет он был во все черное; ему можно было дать лет сорок – пятьдесят. Лицо его было выразительно и серьезно; видом своим он походил на военного. Каждая черта его и каждое движение выдавали в нем дворянина. Большой жизненный опыт помог миссис Мак-Кэндлиш выработать особое чутье, которое позволяло ей распознавать звание и характер каждого вновь прибывшего и в соответствии с этим его принимать.