Гастролерша - стр. 21

– Вы не в Милан?

– В Милан, – радостно соглашаюсь я, рассматривая попутчицу. Она чуть ниже меня ростом и лет на 5 – 6 старше. Симпатичная блондинка в дубленке цвета морской волны и такого же цвета тенями на веках. Мне достаточного одного взгляда, чтобы распознать в ней родственную душу. Мы вместе отыскиваем дорогу в лабиринте шведских терминалов и останавливаемся у кабинки «Паспортный контроль». Из-за стекла нас с интересом осматривает истинный скандинав – темноволосый и темноглазый с кофейного цвета кожей. Он безразлично штампует паспорта, едва взглянув, и просит нас оставить ему свои телефоны. Я не слышала, чтобы проверка паспортов включала в себя обмену телефонами и адресами. Но сопротивляться должностному лицу вроде как не положено, и я послушно черчу на бумаге первую пришедшую на ум комбинацию цифр. Моя попутчица следует моему примеру. Минут через сорок я занимаю свое место на борту самолета Стокгольм-Милан. Последний отрезок моего пути. Уже совсем скоро я увижу Марка. От этой мысли мои внутренности хоть и пропитанные Джек Дэниелсом болезненно сжимаются. Да, я авантюристка, я люблю приключения, риск и все прочее, но иногда это бывает так волнительно. На сей раз моим соседом оказывается мужчина лет 30 с бордовых брюках. Когда самолет оказывается в воздухе, у нас неизбежно завязывается беседа. Он, оказывается из Лондона, летит на два дня посмотреть футбольный матч.

– А я за покупками, – не моргнув глазом вру я. Не признаваться же, что я лечу на встречу неизвестно с кем из интернета. Совсем убого звучит. А блефовать мне не привыкать. Я вспоминаю порой те годы, когда мы с подругой звездили в местном клубе. Политика клуба предполагала, что посетитель без единой бирочки Ферре или Версаче за человека не считается вообще. Дизайнерской одежды у нас в ту пору не было, а бирочки были (их можно было купить в магазине за 60 сантимов). Таким образом рукодельные способности моей подруги позволяли нам щеголять в оригинальных Дольче Габбанах и Шанелях. Помнится даже, какой-то крутышка предлагал купить мой костюм-зебра за 300 лат. Себестоимость сего шедевра составляла 15 лат, и я бы не задумываясь продала его прямо на месте, будь мне во что переодеться. Правда после этого о клубе пришлось бы забыть, потому что можно представить себе гнев крутышек, когда рассмотрев при свете лохматые швы псевдо Дольче и Габбаны, они бы сообразили, что либо великие дизайнеры были совсем не в себе, производя на свет это художество, либо, что более вероятно, они вообще не имеют к нему ни малейшего отношения.