Гамбит смерти - стр. 28

– Это не доказательства, а рассуждения, – болела прокушенная голень, саднила растревоженная ладонь.

– Будут и доказательства. Этой ночью я не спал, и слышал, как внизу открылись двери, и кто-то вышел из своей комнаты. Я разбудил Аркадия Иосифовича. Ни вас, ни Олега на месте не оказалось. Возможно, вы предложили ему объясниться, а он недооценил вас, понадеявшись на свои кулаки. Мы заглянули на кухню и увидели вас, вытирающего рукоять ножа. Иных доказательств и не требуется.

– Что с ним разговаривать, – Аркаша подошел и пнул меня. Молодость, пылкая, увлекающаяся молодость.

– Спокойнее, Аркадий Иосифович.

За моей спиной часы пробили три раза. Страчанский потянулся в другой карман. Опять револьвер? Нет, он достал флакон и рюмочку– яичко. Режим суров, но он режим.

– Мы сдадим вас властям. А до тех пор придется вам терпеть некоторые неудобства.

Он собрал рюмку, отмерил дозу из флакона. Я напряженно следил за ним. Неужели…

– Не отравлено, Петр Иванович, – он проглотил снадобье. – Живой, как видите.

– У вашей версии один дефект. Её можно приложить к каждому.

– Никто из присутствующих, кроме вас, не мог подложить фигурку Юрию Крутову, – холодно ответил Страчанский. – И мы не вытирали нож, которым убили Олега.

Я пошевелил пальцами рук. Пока послушны.

– Давеча, Александр Борисович, вы убедили всех нас, что убийца – Нимисов. Давайте предположим, что это – правда. Но не вся. У Нимисова есть сообщник. Первые три убийства они совершили вместе, а потом сообщник убивает Нимисова и несет эстафету смерти, простите за высокопарность, в одиночестве.

– Любопытно, – вежливо протянул Страчанский. – Кто же тот таинственный сообщник?

– Вернемся к фигурам. Мы считали, что преступник оставляет их, чтобы навести на ложный след. А если нет? Если фигура – оценка, эпитафия? Саблецова пешкой обозначить могли и вы – потому что цените себя на три головы выше. Из презрения. И ты, Аркаша, считал его пешкой, так и не превратившейся в ферзя. Насчет Комова и Крутова ясно – рабочие лошадки. Но вот гибнет Нимисов, и мы находим слона. Что это значит?

– Что это значит? – эхом отозвался Аркаша.

– Сначала я решил, что слон – это епископ. Духовный пастырь, так сказать. Но, кажется у французов, эта фигура обозначает сумасшедшего, безумца. Всё, что произошло здесь – результат безумия. Валерий Васильевич помогал вам, но на свой манер. Ему казалось, что биополе убитых войдет в вас и укрепит, передаст лучшие качества жертв. Дикари в тех же целях пожирали врагов.

– Валерий Васильевич – сумасшедший? – Аркаша подался вперед.

– Не он один. Его сообщник тоже. Безумие заразно порой буквально.