Галки - стр. 64
– Мне вполне хватит и одного кусочка тоста, – сказала Флик, когда мать поставила чайник.
Игнорируя ее слова, мать принялась жарить бекон.
– Ну, я вижу, с тобой все в порядке, – сказала она. – А как там твой красавец муж?
– Мишель жив, – сказала Флик, усевшись за кухонный стол. От запаха жареной грудинки у нее потекли слюнки.
– Значит, жив? Но очевидно, не совсем здоров. Ранен?
– Ему всадили пулю в задницу. От этого не умирают.
– Значит, ты его видела.
Флик засмеялась.
– Перестань, Ма! Я не должна этого говорить.
– Конечно, не должна. А с другими женщинами он не путается? Если это не военная тайна.
Флик не переставала поражаться ее интуиции. Это было просто невероятно.
– Надеюсь, что да.
– Гм! Ты имеешь в виду какую-то конкретную женщину?
Флик не стала отвечать прямо.
– Ты замечала, Ма, что мужчины иногда как будто не понимают, что девушка полная дура?
Ма презрительно фыркнула.
– Так вот оно что! Как я понимаю, она хорошенькая.
– Ммм.
– Молодая?
– Девятнадцать лет.
– Ты с ним об этом говорила?
– Да. Он обещал прекратить.
– Он может выполнить свое обещание – если ты не задержишься слишком долго.
– Надеюсь.
У Ма сразу упало настроение.
– Значит, ты возвращаешься?
– Не могу ничего сказать.
– Разве ты мало сделала?
– Пока что мы не выиграли войну – значит, мало.
Ма поставила перед Флик яичницу с беконом. Вероятно, это составляло ее недельный рацион. Но Флик подавила протест, готовый сорваться с ее губ. Лучше с благодарностью принять этот подарок. Кроме того, она действительно очень голодна.
– Спасибо, Ма! – сказала она. – Ты меня балуешь.
Мать довольно улыбнулась, а Флик принялась жадно есть. Пока Флик ела, она уныло рассуждала о том, почему Ма безо всяких усилий выудила у нее все, что хотела знать, несмотря на все попытки Флик уйти от ответов. – Тебе надо работать в военной разведке, – с набитым ртом сказала она. – Тебе поручали бы вести допросы. Ты ведь заставила меня все рассказать.
– Я же твоя мать и имею право это знать.
Как раз это не имело никакого значения – Ма могла бы об этом и не говорить.
Глядя, как Флик ест, мать выпила чашку чая.
– Разумеется, тебе нужно выиграть войну исключительно собственными силами, – с нежным сарказмом сказала она. – Ты такая с детства – чересчур независимая.
– Даже не знаю почему. За мной всегда присматривали. Когда ты была занята, рядом всегда было с полдесятка горничных, которые во мне души не чаяли.
– Наверное, я поощряла твою независимость из-за того, что у тебя не было отца. Когда ты хотела, чтобы я что-то для тебя сделала – починить велосипедную цепь или пришить пуговицу, – я обычно говорила: «Попробуй сама, а если не получится, я тебе помогу». В девяти случаях из десяти я больше об этом не слышала.