Галинкина любовь - стр. 72
Судействовал в проекте также Алексей Градов – “легенда русского рока”, как он сам без лишней скромности себя величал. Это был тучный, умный и желчный человек, в котором сочеталось, казалось бы, несочетаемое. Напыщенный и самовлюблённый, в то же время он обладал невероятным, потрясающим чутьём на таланты и умел их раскрывать. Однако уважения к себе – чуть ли не поклонения – Градов требовал безоговорочного. Каждая встречная букашка должна была немедленно упасть ниц, признавая его музыкальный и человеческий авторитет, иначе рисковала попасть в опалу.
Четвёртым наставником был певец и композитор Семён Агушин, который когда-то ввёл в отечественную эстраду моду на латиноамериканские ритмы. Тоже талантливый, интеллигентный и очень музыкальный, Семён, однако же, страдал от двух грешков: любил, что называется, поддать, а также вильнуть за каждой новой юбкой, несмотря на то, что был давно и – как сам говорил – счастливо женат. Жена его считалась популярной певицей в девяностые, однако после свадьбы Семён постепенно, шаг за шагом, стал оттирать её от музыкальной индустрии, изредка допуская на сцену лишь в дуэтах с самим собой, но ни в коем случае не сольно. Он полагал, что ей пора уже оставить все эти эстрадные замашки и всерьёз заняться домом и детьми. Жена не спешила превращаться в идеальную домохозяйку, но связи Агушина делали своё дело – у неё становилось всё меньше и меньше предложений, и редкие дуэты с собственным супругом теперь воспринимались как подарок судьбы.
На “прослушивании вслепую” Галинка решила пойти проторенной дорожкой – спеть то, к чему привыкла с детства. Она подозревала, что здорово рискует: пісня українською мовою* могла быть изначально расценена как протест, даже вызов. Однако это не было какой-то принципиальной жизненной или гражданской позицией, просто именно украинские песни Галинке больше всего удавались – она под них росла, впитывая каждой клеточкой с самого раннего младенчества. К тому же, необычность выбора композиции могла заставить судей, сидящих к ней затылком, всё-таки повернуться – хотя бы из любопытства.
На предварительном отборе в Останкино она была почти спокойна, но на самом прослушивании разволновалась практически до слёз. Голос вроде бы не дрожал и не срывался, а вот правая коленка предательски отплясывала нервную джигу, не желая спокойно стоять на месте. Галинка порадовалась про себя, что наставники не видят её волнения, хотя петь в равнодушные спины тоже было достаточно неуютно.
Первым нажал на кнопку и развернулся к ней лицом Витя Белов. Галинка испытала такое колоссальное облегчение (прямо гора с плеч рухнула!), что опять едва не разрыдалась. От признательности и отчаянной благодарности молодому певцу она была готова расцеловать его на радостях. Теперь, что бы ни случилось дальше – Галинка всё равно