Галилео - стр. 34
– Ну, это скорее география, чем история…
– Всё остальное больше похоже на придумки, нежели на настоящую историю…
Лилиан было хорошо. Так хорошо, как не было уже давно. Голос Макса, рассказывающего факты из истории, которые вполне могли оказаться народным творчеством, расслаблял и убаюкивал. Ей больше нечего было бояться. Энджи со всей очевидностью подбивала клинья под Макса, а Ярик ей был интересен лишь постольку поскольку. Сейчас девушка даже себе не смогла бы ответить на вопрос, почему так вела себя по отношению к жениху и к такой странной, но очень хорошей Энджи. Остался лишь один вопрос.
– Малыш, – сказала она на ушко Ярику. – А почему ты тогда, когда мы встретились после запрыга, спросил меня об Энджи?
– Да, хотел Макса с ней поближе познакомить, а то же ты видела, что с ним при виде этой красавицы происходит.
Окончательно успокоенная Лилиан прильнула к Ярику. Всё было чудесно.
– Как-то так, – закончил свой рассказ Макс.
– Да, на историю не тянет ни в каком виде, – сказала Энджи. – Мифы и предания затерянного в бездонном, пустом и неживом космосе кора… Я хотела сказать, затерянной плоской планеты.
– Что есть, другого – нет, – ответил на это Макс.
– Всё верно, ведь вы же не видели ничего иного, вот и сравнить не с чем. Вы даже не понимаете, что космос должен быть совсем иным. Там мириады звёзд, которые никуда не пролетают, а мерцают над головой из века в век, лишь немного смещаясь из-за орбиты.
– То, что ты говоришь, очень красиво, – мечтательно произнёс Макс. – Но Галилео такая вот планета…
– Начнём с того, что Галилео – это вообще не планета, – внезапно выдала Энджи.
Все мгновенно стряхнули с себя сон и воззрились на неё.
– Перерыв окончен! – раздался певучий голос Первого Глашатая. – Приступаем к следующим Испытаниям!
– Мы не договорили, – сказал Макс, наставив указательный палец на Энджи.
– Да, конечно. Не переживай, успеем, – улыбнулась та.
00.14
Девушек ещё перед предыдущим Испытанием предупредили, что небольшую часть приготовленного ими нужно оставить в котелках.
– Это для их питомцев, наверное, – предположила Обри.
Лилиан раздражало, что эта блёклая девица с мышиного цвета волосами после перерыва почти не отходила от неё. Обри словно съёжилась, и от её былого гонора не осталось и тени. Теперь она сама стала тенью.
Тенью Лилиан.
– Сомневаюсь, – ответила невеста Ярика.
Она предпочла бы общество Энджи. Невероятно красивая, притягательная и вместе с тем мягкая и общительная, она привораживала к себе всех и каждого, но сама оставалась независимой и, казалось, неподдающейся влиянию. А жмущееся к Лилиан подобие девицы вызывало если не омерзение, то некоторую гадливость. Как кошачья рвота. Энджи с Обри были несопоставимы между собой. И в какой-то момент Лилиан поймала себя на мысли (на очень, надо сказать, неприятной), что готова волочиться за Энджи так же, как Обри волочится за ней самой. Это открытие вызвало в душе негодование. Уже много лет она считала себя самодостаточной девушкой.