Фронтовая любовь - стр. 39
– Я тебя долго не задержу. – Митя сел напротив, достал сигареты. – Свежую картинку с Мак-Ги и Бобом видел?
– Да.
– Ну и?
– Что?
– Что обо всём этом думает человек, который… для Большого Начальника рекомендательные справки пишет?
Глаза Мити смотрели неулыбчиво, строго, и Сухов явно понял, что разговор предстоит непростой.
А Элеонора Сергеевна не спускалась в бар по той причине, что у нее внезапно образовался сеанс скайп-общения с Москвой. Последние несколько часов такого общения от нее так же, как и от Мити, домогались десятки людей. Причем – из самых разных уголков земного шарика. Госпожа Розова всем отказывала, но проигнорировать настойчивые вызовы непосредственного начальника все-таки не смогла, отозвалась.
– …Ну как ты?
– А вы сами, Александр Михайлович, как думаете?
– Думаю, что паршиво.
– Если выражаться литературным языком, то – да. Где-то близко к тому.
– Что ж вы, голуби мои… Я ведь вас перед поездкой как напутствовал? Командировка эта – паркетная[15]. И жанр ей под стать – официоз голимый. А значит, приключений на жопу, как вы это с Митюшей любите, искать не требуется. Было дело?
– Было.
– Хоть не отпираешься, уже неплохо.
– Мы этого не хотели. По крайней мере, я – точно! Просто… Так оно получилось.
– Прекрасный в своей лаконичной универсальности ответ. Анекдот знаешь? «Встречаются двое: – О, я слышал у тебя уже семеро детей! – Да, как-то так получилось. Сначала не хотел этим заниматься, а потом втянулся». Чего не смеешься?
– Не смешно. Да и болит… Все сразу… Особенно душа.
– Понимаю… А вообще я хотел сказать, что, во-первых, вы – большие молодцы. Так Митюше и передай.
– Передам. А вы действительно так думаете?
– Я «не думаю» – я знаю.
– А вот в нашей блогосфере считают иначе. Меня в чём только уже не обвинили. Самое мягкое – в некрофилии и пляске на костях.
– Эля! Ты же взрослый человек, профессионал! Так чего ты всю эту перхоть слушаешь-читаешь?! Да мне сегодня весь вечер в Останкино проходу не давали, руку жать подходили. Телефоны разрывались так, словно бы каналу Нобелевскую премию мира выписали. К твоему сведению, апэшный куратор – так тот просто визжал от восторга и просил передать вам личную благодарность. Сама понимаешь, от кого.
– Спасибо. А во-вторых?
– Что?
– Ну если вами было озвучено «во-первых», значит, далее последует…
– Ах да, действительно! Огромная просьба у меня, голуби мои. Понимаю, вам сейчас очень непросто. В первую очередь психологически непросто, но…
А в это время внизу, в баре, Митя продолжал прокачивать Николая. И хотя с самого начала стало понятно, что товарищ Сухов не расположен к откровенности, в конце концов Митя его дожал. И «академический востоковед», пускай и с кучей оговорок, пусть коротко и предельно осторожно, но озвучил собственную версию дневных событий.