Фрикадель - стр. 2
Вот и в этот раз Никитка безропотно согласился с сестренкой.
«А ведь, правда, – рассуждал он, – на Новогоднюю ёлку я езжу в Город в основном для того, чтоб потом весь класс слушал меня, открыв рот. И как это она вычислила? Неужели так заметно?»
Шурша легкими сандалиями по дорожке, посыпанной разноцветными камушками гравия, огибая по пути клумбы с петуньями и георгинами, брат и сестра подошли к дому. На крылечке сидел дед Леша и вертел в руке отвертку. Он, несмотря на свои 170 лет, был в отличной форме и даже входил в сборную команду Лесников по футболу. Дед Леша любил утренний бег трусцой и мог полюбовно договориться с любой, даже очень грозной животиной. Своенравная лесниковская кобыла Милка, которая периодически сбрасывала со своей спины Юлечку – Никитка так и не решился сесть в седло – и не раз опрокидывала воз с сеном, слушалась деда Лешу с полувзгляда.
– А, – улыбнулся в белые усы дед, – вот и внучата пожаловали! Никак блинчиков захотели?
– Привет, дедуля! – Юлечка обняла его за шею и звонко чмокнула в сморщенную, загорелую, щеку.
– Здорово, дед! – Никитка солидно пожал крепкую дедову ладонь, – Чем занимаешься?
– Да я вот покумекал так и сяк и решил ульи на пасеке усовершенствовать.
А что, если к донышку улья антигравитатор приделать? Как считаешь, Ник?
– Угу, вполне ничего идея, – Никитка, размышляя начал теребить мочку левого уха: он всегда так делал, если приходилось о чем-то думать. – Если ульи будут парить сантиметрах в двадцати над землей, то клевер при этом не будет приминаться, оно и хорошо – пусть растет до полутора метров. Опять же, косить его не надо, и пчелам раздолье…
– Ага! – Согласилась Юлечка, – и тебе наклоняться не надо, чтоб мед в улье брать!
– Опять ты смеешься! – обиделся Никитка, – Я ведь хочу, чтобы все соседи смотрели на деда и перенимали у него передовой пчеловодческий опыт.
– Соседи, не соседи – до других селений – пока дойдет! А нам всем удобно будет… Ох! Что ж это я, вас на пороге держу, – спохватился дед, – А ну, команда пчеловодов, шагом марш в дом!
И дети, слегка потолкавшись на пороге, зашли в прохладные, пахнущие сушеными травами, сенки. Там они скинули сандалии, проходя в родной бабушкин дом.
Монорельс в пустыне
Бабушка Агата колдовала у стола, расставляя тарелки с блинами, мисочки со сметаной и медом, чайные чашки, розетки и вазочку со сгущенкой в том замечательном, бабушки-Агатином порядке, когда как только что-нибудь захотел съесть, а оно – на тебе, уже под рукой, как по волшебству.
– Проходите, проходите, руки мыть и за стол, дорогие мои. Как спалось? Неська не будил? А то я его вчера вечером на дальние поля выпускала – мышей пугнуть. Он к вам не залетал? Совиные дракончики они ведь, сами знаете, какие любопытные, просто сладу нет! А наш, разбойник, совсем себя не бережет… На днях за нетопырем погнался, да и застрял крылом в слуховом окошке, визжал до тех пор, пока дед его не вытащил и молоком не угостил. А на той неделе – за неясытью в лес улетел, еле к утру дождались, ему ведь до светла в сарай вернуться надо, а то на солнце глаза испортит.