Фригидная для оборотня многоженца - стр. 16
Мне всего двадцать пять, а ощущение что испила чащу горя на все сто лет вперед. И ведь ничего не закончилось. Я снова тут в родительском доме. Надо искать силы начинать все с нуля. Снова карабкаться вверх.
- Чего расселась тут?! – на пороге стоят отец и его… мадам… - Пришла к папаше, а гостинцев не принесла.
- Я принесла… - говорю тихо. Инстинктивно отползаю. Боюсь ее. Страшная тетка.
- Это так раздразнила и все. Ты давай быстренько метнись нам за угощением. И стол накрой не скупись. Отпразднуем на славу, - командует скрипучим голосом.
Спорить с алкоголиками в таком состоянии опасно. Правила выживания тавром высечены в памяти. Теперь только понимаю, насколько ошиблась, приехав в этот дом. Лучше на улице. Сейчас дам денег, они про меня забудут. А я улизну.
- Да, конечно, - киваю. Тянусь к сумочке.
- Ого, - свистит, - Какая цаца. Ты только погляди, сколько добра с собой приволокла.
Тянет грязную, опухшую руку к моему чемодану.
- Тут просто вещи, - делаю слабую попытку отобрать назад.
- И это отдай. Не жлобься, - вырывает у меня сумочку.
- Верните! Я вам деньги отдам! – тяну за лямку.
- Рот прикрой! – фыркает. Толкает меня. Отлетаю. Головой об стену ударяюсь. В глазах темнеет.
- Папа, - тяну руку. Прошу помощи.
Отец при всем своем образе жизни ни разу руки на меня не поднял. Он мог не замечать. Тихо обокрасть. Но вот так. Никогда.
- Дамы, разбирайтесь сами, - кряхтит. А глаза алчно смотрят, на последние деньги, которые Фрида вытянула из моей сумки.
- Да тут целый клад. Налички мало. Но столько всего продать можно, - говорит восторженно, осматривая мои вещи.
Объяснять – это все, что у меня есть, нет смысла. Они видят водку. Другие мысли и человечность в целом уже отключились. Надо спасаться. Пусть напьются, и я сбегу. Эта бабища подмяла под себя отца. Испортила то, что казалось, хуже уже быть не может.
Смотрю с болью, как она потрошит сумочку и чемодан. Слезы невольно катятся по щекам. Вижу перед глазами, как эти лапищи кромсают все, что осталось от прежней жизни.
- Что у тебя еще есть? Где остальное? Где еще деньги? – жирная вонючая субстанция надвигается на меня.
- Это все… у меня больше ничего нет, - говорю едва слышно. Губы немеют. Детский страх возвращается. Расцветает во мне, подобно уродливому ядовитому цветку.
- Брешешь, - кривит губы. – Ничего сейчас уму-разуму научу, раз папка не смог. Займусь твоим воспитанием, - хохочет. Безумно. Пьяно. Так что кровь застывает в жилах.
- Отойдите, - лихорадочно осматриваю пространство вокруг. Ищу пути отхода.
Фрида проворно хватает меня. Пальца как кандалы обивают руку.