Франкенштейн в Багдаде - стр. 5
Когда Илишу принималась нести вздор, говорить нечто странное, несообразное, что лишний раз указывало на ее безумие, Умм Салим и другие впечатлительные женщины квартала, поддакивавшие ей обычно, испытывали разочарование. А если Илишу откровенно выставляла себя посмешищем, Умм Салим с соседками вовсе охватывало отчаяние. Потому что они осознавали: одна из них потеряла разум и шагнула в бездну, значит, такая же участь скоро постигнет и остальных.
Уж кто-кто, а эти двое в аль-Батавин не расстраивались по поводу помешательства старушки и ясно понимали, что Илишу никакая не блаженная. Обыкновенная сумасшедшая, на которую жалко смотреть. Одним из них был Фарадж ад-Далляль – владелец агентства недвижимости «Пророк», окна которого выходили на центральную торговую улицу квартала. Вторым – Хади Барышник, ближайший сосед Илишу из совсем покосившегося дома.
За последние годы Фарадж ад-Далляль не раз предпринимал попытки уговорить Илишу продать ему старый дом, но тщетно. Она отвечала твердым «ни за что», не объясняя причин. Что заставляло одинокую женщину оставаться на пару с котом в большом доме? Там же целых семь комнат! Почему не переехать в дом поскромнее, который лучше проветривается и ярче освещается, да к тому же отложить круглую сумму на безбедное существование до конца дней? Эти вопросы задавал себе Фарадж ад-Далляль, не находя на них внятного ответа.
Что касается Хади Барышника, то это был мужчина лет пятидесяти, неряшливый и неприветливый старьевщик, с вечным запахом перегара. Он просил у Илишу уступить ему антикварные вещи, которыми ее дом был буквально напичкан: двое настенных часов, столики разных форм и размеров из тикового дерева, порядка двадцати расставленных по всем комнатам статуэток из гипса и слоновой кости, изображающих Деву Марию с младенцем, и многое другое, что Барышник не успел разглядеть и пересчитать.
Зачем ей эта рухлядь сороковых годов? Не лучше ли продать, чтобы хотя бы легче было убираться и вытирать пыль? Так размышлял Хади, проходя с вытаращенными глазами по ее комнатам. Но старушка проводила его до порога и, ничего не добавив к своему сухому «нет», выставила старьевщика вон, хлопнув дверью. Это был единственный раз, когда Хади удалось попасть в дом к Умм Даниэль, но он хорошо запомнил его убранство: такое впечатление, будто очутился в музейных залах или забрел на склад любопытных вещиц.
Мужчины не прекращали попытки. Однако если корыстные интересы Хади уже давно вызывали неодобрение у жителей квартала, то Фарадж ад-Далляль не раз действовал как раз через соседок Умм Даниэль, которые по его замыслу должны были склонить старушку к продаже имущества. Дошло до того, что армянку Веронику Муниб Умм Андро однажды в гостях у Умм Салим обвинили в том, что якобы она взяла у ад-Далляля задаток, пообещав уговорить Илишу переехать к ней с мужем и продать собственный дом. Но Фараджа ад-Далляля было не остановить. Он проявлял упорство и привлекал в союзники всех, в том числе Умм Салим, проворачивая все возможные варианты. Что касается старьевщика, то он подкарауливал Илишу на улице, повторяя, что предложение в силе, и раз за разом встречая отпор, до тех пор пока не стал молча провожать старушку испепеляющим взглядом, если та попадалась ему в переулке на глаза.