Французское наследство - стр. 33
Вытерев пыль и табачный пепел в Левиной комнате, Лёлька понесла тряпку на кухню, не рискуя возобновить общение с моющимся в ванной Мишелем. На кухне горько плакали девицы из салона, похожие как близнецы. Уливаясь пьяными слезами, одна из них всё время повторяла:
— Ну, козёл! Какой же он козёл!
— Параноик! Шизофреник! — вторила ей другая.
Лёлька решила, что речь идёт, несомненно, о Лёве. Но видимо имелся в виду кто-то другой, потому что вошедшему вслед за ней братцу Агнии обе девицы кинулись на грудь и принялись хором жаловаться на какого-то Бубу. Лева оторвал их от себя, удивленно осмотрел, словно видел впервые, вытер одной из них нос кухонным полотенцем и озабоченно поинтересовался:
— Кто такой Буба?
— Козёл! — шмыгнула носом девица.
— Шизик, идиот! — подхватила вторая и зарыдала в полотенце.
— Ладно, хватит! — Не выдержала Лёлька. — Собирайтесь, девушки домой! Сейчас здесь будет много-много милиционеров. Все уже ушли, и вам пора.
— А Буба? — сразу перестала рыдать девица.
— И Буба ушел, но если вы поспешите, то догоните его, — порекомендовала вконец потерявшая терпение Лёлька.
Девицы вняли совету и моментально испарились. Только полотенце, украшенное разводами черной туши и лиловых теней, осталось сиротливо лежать на кухонном столе.
— Кто это был? — поинтересовался Лева.
— Как кто? Твои гости! — рявкнула Лёлька и принялась ожесточенно стирать полотенце в мойке, обильно поливая его средством для мытья посуды.
— Мои? — изумился дефективный братец. — Нет, они, вроде, к Лулу пришли. А где Лулу? Где моя таинственная звездная Лулу?
— Где твоя шутиха? Ты у меня спрашиваешь? — от возмущения Лёлька шлепнула полотенце в мойку и грозно уставилась на Леву.
В этот момент что-то с грохотом рухнуло в коридоре, и раздался короткий вопль. Выбежав из кухни, Лелька обнаружила около двери ванной Мишеля, распластавшегося на полу, словно морская звезда. Очевидно, его босые мокрые ноги поскользнулись на линолеуме. Пытаясь встать, он ухватился за косяк, но рука, покрытая пеной, соскользнула, и он опять шмякнулся навзничь. Если учесть, что на Мишеле, кроме банного полотенца, обернутого вокруг бедер, ничего не было, зрелище было весьма живописным.
— Мишель! — завопил из-за плеча Лёльки Лева так, что она от неожиданности шарахнулась в сторону. — Что с тобой, Мишель?
— Ничего страшного. Видишь, упал. Скользко у вас тут, — печально отозвался поверженный служитель Мельпомены.
Лева бросился к Мишелю и принялся ставить его на ноги. Лёлька сердито плюнула и, вернувшись в комнату братца, забрала оттуда оскверненный хрустальный шар. На ходу отдирая от него куски жвачки, она потащила шар в салон. Около ванной никого уже не было, только лужица мыльной воды и следы босых ног напоминали о недавнем трагическом событии. Голоса и звяканье посуды слышалось из кухни. Очевидно, Лева отпаивал Мишеля чаем.