Французский поход - стр. 14
Графиня де Ляфер чувствовала, что способна играть во Франции, в Польше, вообще в этом мире, куда более заметную роль, чем та, которую предопределило ее происхождение и положение в обществе. Вот почему она так упорно стремилась во что бы то ни стало войти в высшие сферы обоих государств и даже в какой-то степени влиять на их политику и взаимоотношения.
«То, на что, сотворяя мою судьбу, поскупился Господь, я сотворю сама», – бросила она когда-то сгоряча графу де Брежи, который вдруг усомнился: стоит ли ей вмешиваться в государственные дела Франции? Так вот, эта мысль: «… на что, сотворяя мою судьбу, поскупился Господь, я сотворю сама», – теперь уже стала ее девизом, который мог бы с таким же успехом стать девизом любой другой воспитанницы пансиона мадам Эжен.
– Впереди большой лес, графиня, – на ходу заглянул в карету поручик-гонец Кржижевский. Нам придется трястись по нему почти всю ночь. Благоразумнее завернуть вон в ту деревушку и заночевать.
– Трястись всю ночь я как раз и не желаю. Не из-за кочек, из-за страха.
– Тогда стоять! – скомандовал поручик. – Надо решить, что будем делать.
Кучер сразу же остановил коней. Графиня взглянула на Власту, затем на Ольгицу.
– Нам не следует останавливаться, – уверенно проговорила слепая провидица. – Они найдут нас и в деревушке. А так… под утро мы проедем мост, свернем направо и отдохнем на хуторе лесника.
– Кто это – «они»? – ошеломленно спросила графиня. – Разве нас кто-то поджидает или преследует?
– Враги королевы, – спокойно ответила Ольгица. – Они уже знают, что мы спешим в Краков. А места здесь глухие.
– Почему же вы молчали?! – возмутилась Диана, инстинктивно нашаривая висевшую у ее плеча сумку с пистолетами. – Да еще и предлагаете въезжать в лес?
– Но если ж пани Ольгица так уверена… – начала было Власта.
– Единственное, в чем я уверена, – парировала Диана, – так это в том, что вам лучше помолчать.
– Не ссорьтесь, – вмешалась Ольгица. – Не время. Все будет хорошо.
– Но у меня всего-навсего двое гусар, – напомнил поручик. – Ну, еще ваш телохранитель – татарин Кара-Батыр… Четверо вооруженных мужчин, которых в лесу можно уничтожить первыми же выстрелами из засады.
В карете воцарилось тягостное молчание. Только забившийся где-то в щели сверчок призывно играл на своей боевой свирели, словно чудом уцелевший трубач погибшей армии.
– Вы ведь слышали, что сказала госпожа Ольбрыхская, поручик, – неожиданно изменила свое решение графиня. В ней вдруг взыграла кровь прирожденной авантюристки. – Кроме того, у вас есть приказ.
– Приказ, который я получил, обязывает меня вернуться. Понимаете, графиня, вернуться? И привезти вас. Иначе все это путешествие теряет смысл. Ну а по поводу того, о чем только что говорила ваша спутница… Я со своими солдатами проезжал этот лес днем и, насколько мне помнится, по ту сторону моста никакого дома лесника не наблюдалось; все тот же мрачный лес. Еще миль пять – только лес, и никаких признаков человеческого жилья.