Фрактальный принц - стр. 27
– Да, верно, – соглашается Абу. – По крайней мере, иногда.
Мимо проходит другой подъёмник. За ним с шумом проносится рой Быстрых. Эти крошечные гуманоиды, не больше указательного пальца Таваддуд, с тёмными телами и жужжащими крылышками, частенько цепляются к подъёмникам и таким образом добираются до вершин Осколков, а по пути вниз впитывают солнечную и потенциальную энергию. Они продают её в города маленьких человечков, такие как Куш и Миср, а также в сотни других поселений в центральном Сирре, названий которых медлительные люди так никогда и не узнают. Пассажиры пытаются отмахнуться от Быстрых, но те без усилий уклоняются от ударов, окружая подъёмник, словно облако мух.
– Иногда я завидую им, – признаётся Абу, глядя на летающих существ. – Они обитают в мире гигантских статуй, живут стремительной жизнью, ведут стремительные войны, их века и династии сменяются на протяжении одного дня. Наша жизнь слишком коротка, не так ли?
– А ещё говорят, – доверительно произносит Таваддуд, – что Быстрым, как и джиннам, доступны утраченные людьми наслаждения, и если человек познаёт их, он лишается интереса ко всему плотскому.
– Понимаю. – Абу обращает к ней латунный глаз, по-птичьи склонив голову набок. – Вы говорите так, исходя из собственного опыта, госпожа Таваддуд? – спрашивает он с непроницаемым видом.
Выражение лица Абу Нуваса, как и большинства муталибунов, определить трудно. Якобы желая защититься от яркого солнца, Таваддуд снова надевает очки и рассматривает ауру торговца гоголами в Тени. Сплетённый с ним джинн видится ей огненной змеёй, обвивающей человека защитными кольцами. Мне надо быть с ним очень осторожной.
Таваддуд провожает взглядом удаляющийся подъёмник.
– Я всего лишь неискушенная девушка из семьи Гомелец.
– Истории утверждают обратное.
– Истории многое утверждают, и потому Кающиеся охотятся за ними, пока похитители тел не успели вместе с ними украсть и наш разум. Поэзия интересует меня больше, чем истории, дорогой Абу, и вы обещали порадовать меня ею. К сожалению, взамен я могу предложить только вечер, проведённый за трудной работой среди Бану Сасан. – Она касается руки Абу. – Но ведь вы не чураетесь трудностей. Моя сестра и я очень ценим помощь, которую вы оказываете нашему отцу.
– Это пустяки. Я предпочёл бы, чтобы вы ценили моё остроумие. Или мою красоту. – Он иронично усмехается и трогает пальцем свой латунный глаз.
Глупая девчонка. Это первый урок Кафура. Заставь его поверить в сон и никогда не позволяй просыпаться.
– В Сирре нет большей чести, чем общение со сплетёнными, а честь важнее красоты, – говорит Таваддуд. – А что вы видите этим глазом? – спрашивает она с озорной улыбкой. – Всё, что пожелаете?