Фрактальный принц - стр. 13

– Тысяча извинений, – откликается Таваддуд, вытаскивая кувшин джинна из груды подушек. – Я не возьму платы.

Таваддуд негромко бормочет проклятия. Древний джинн обещал за её услуги новое Тайное Имя, которое она давным-давно искала.

– Я обещаю в скором будущем назначить новое свидание, чтобы вас удовлетворить. А сегодня возникла небольшая семейная проблема, с которой придётся разобраться.

Таваддуд поднимает тяжёлый сосуд. Это бесценный биопроцессор, созданный до Коллапса и позволяющий джинну временно локализовать свою сущность в её доме. Снаружи кувшин ничем не отличается от изделий ремесленников Сирра – простая керамика и синяя глазурь, скрывающая сложные схемы.

– По своему опыту я знаю, что семейные проблемы никогда не бывают небольшими, – отвечает джинн.

– Таваддуд! Чем ты занимаешься?

– Боюсь, мне придётся попросить вас уйти, – произносит Таваддуд.

– Конечно, тебе надо только немного помочь мне. До следующей встречи.

Таваддуд ставит сосуд на подоконник. Горячий вихрь раскачивает шторы, раскалённый воздух едва заметно дрожит, и джинн исчезает. Она прячет кувшин между подушками, снова закрывает зеркала и пытается привести себя в порядок.

Раздаётся стук в дверь. Таваддуд уже готова прикоснуться к панели замка, как у неё замирает сердце: книга всё ещё лежит на полу. Она поспешно прячет её в шкатулку и захлопывает крышку.

Дверь открывается. Дуньязада окидывает её злорадным взглядом, держа руку на шее, где висит кувшин карина. Тайные Имена, написанные на ногтях, ярко выделяются на её смуглых руках. Сестра Таваддуд одета для выхода в город: голубое платье, шлёпанцы и украшенная камнями шапочка, волосы заплетены в косички. Как всегда, она выглядит безупречно.

– Я тебе помешала, дорогая сестричка?

– Честно говоря, да.

Дуньязада опускается на подушки.

– Какая миленькая комната. И пахнет чудесно. Ты… развлекалась?

Я знаю, чем ты занимаешься, говорит её улыбка. И поэтому сделаешь всё, о чём я попрошу.

– Нет, – отвечает Таваддуд.

– Отлично. Как раз об этом я и хотела с тобой поговорить. – Голос Дуни понижается до заговорщицкого шёпота. – Я хочу, чтобы ты встретилась с одним молодым человеком. Он богат, хорош собой и вдобавок остроумен, к тому же свободен сегодня днём. Что скажешь?

– Сестрица, я вполне могу сама выбирать себе друзей, – заявляет Таваддуд.

Она подходит к окну и задёргивает шторы.

– О, это мне хорошо известно. Потому ты и водишь знакомство с уличными артистами и всяким сбродом.

– Сегодня днём мне предстоит работа. Благотворительность, а точнее целительство. Бану Сасан[12] –