Фрагменты - стр. 62
«Всем уполномоченным, – прочитала она. – Я, мастер-сержант Кори Черч, служил в семнадцатой бронекавалерийской во Вторую Японскую кампанию».
Первая Японская стала одним из главных поражений NADI в ходе Войны за Изоляцию, провалившейся попыткой мира отбить Японию от внезапно захватившего ее Китая. Кира помнила это со школы в Ист-Мидоу, но без подробностей. Вторая Японская кампания оказалась успешной – именно тогда они вернулись с двумястами тысячами солдат-партиалов и выдворили изоляционистов на материк, начав долгую операцию, в итоге закончившуюся победой. Для этого были созданы все остальные партиалы. Кира продолжила чтение письма: что-то вроде отчета о боевых действиях, рассказ о том, как мужчина сражался плечом к плечу с искусственными людьми. Он называл их «новым оружием», «хорошо подготовленным и высокоточным». Кира выросла на страшилках, представлявших партиалов чудовищами, уничтожившими весь мир, и даже после встречи с Сэммом, даже зная, что и сама в какой-то степени партиалка, не могла отделаться от странного чувства, читая о них такой одобрительный отзыв. И одновременно такой холодный, как будто он испытывал новый джип, поставленный интендантской службой. Мастер-сержант упоминал, что они казались «замкнутыми», держались друг друга и не общались с солдатами-людьми, но вряд ли такую характеристику можно было счесть отрицательной – отчасти зловещей, учитывая их последующее восстание, но, на первый взгляд, не пугающей и даже не настораживающей.
– Так вот как это началось, – сказала Кира вслух, положив письмо на место и взяв следующую бумагу из той же коробки. Еще один военный отчет, на сей раз сержанта-майора Шеймуса Огдена. Он отзывался о партиалах примерно так же: не как о чудовищах, а как об инструментах. Новый документ, затем еще один, и всюду одно и то же: не то чтобы они считали партиалов белыми и пушистыми, они вообще не считали их никем: оружием, как патроны в обойме, – использовал и забыл.
Девушка перешла к другой коробке, 302-й, вытащив вырезку из газеты, очевидно, называвшейся «Лос-Анджелес-Таймс»: «ГРУППА ЗАЩИТЫ ПРАВ ПАРТИАЛОВ ПРОТЕСТУЕТ НА СТУПЕНЯХ КАПИТОЛИЯ». Под ней была похожая статья из «Сиэтл-Таймс», затем из «Чикаго-Сан». Все документы в этой коробке датировались концом 2064 года, за несколько месяцев до Войны с партиалами. Ей тогда только исполнилось пять. Конечно же, о партиалах кричали все газеты мира, но она не помнила, чтобы о них говорил отец. Теперь, когда Кира узнала, что он был сотрудником «ПараДжена», это становилось понятнее: если он работал с ними, или даже участвовал в их создании, то, наверное, относился к партиалам несколько иначе, чем остальной мир, – настолько иначе, что предпочитал не говорить об этом вслух. «По крайней мере, я надеюсь, что он относился иначе. Иначе зачем бы стал растить одного из них как родную дочь?» Кира плохо помнила няню и домработницу, но и они никогда не разговаривали о партиалах. Это отец им запретил?