Фраер - стр. 23

Начальник караула с грязной засаленной повязкой на рукаве, перебирал папки с личными делами и выкрикивал фамилии:

– Кондрашин!

– Осужденный, Кондрашин Анатолий Михайлович, 1958 года рождения, статья 102 пункт «б», 12 лет.

– Бекбулатов!

– Бекбулатов Наиль Шамильевич1968 года рождения, статья 117 часть 3, срок 6 лет.

– Перевалов!

Внезапно золотозубый клацнул зубами у пса перед носом, словно хотел откусить ему ухо.

Раздался хлёсткий звук удара дубинкой. Вспыхнувший собачий лай заглушил вопль:

– Ты что сука, собаке зубы кажешь! Они у тебя лишние?

Я на миг забылся. И вздрогнул, услышав собственный голос:

– Солдатов Алексей Иванович, статья 188 часть 2, 93 УК РСФСР, срок…

После этапа нас повели в баню. Главной процедурой было не мытье, а стрижка.

Маленький, сморщенный, лет под пятьдесят парикмахер снимал машинкой для стрижки волосы на головах, усы, бороды.

Я предусмотрительно обрил голову ещё за две недели до этапа. Поэтому курил, прикидывая свои шансы, без потерь пронести в зону баул с вольными шмотками.

Все привезённые с собой вещи нужно было сдать в каптерку, а взамен получить зэковскую робу. Мозги мои усиленно работали в этом направлении. Внезапно в конце коридора я увидел молодого парня, препирающегося с банщиком. Я мотнул головой. Парень подошёл ко мне.

– Ну?… Говори.

– Сидор с вещами пронесёшь в отряд? А я после карантина зайду. Сочтёмся.

– Запретное в бауле есть?

– Нет.

– Ну тогда давай, потом зайдёшь в инвалидный. Спросишь Виталика.

Пока я наводил движения, мои коллеги со свежеобритыми головами сидели на корточках и тоскливо плевали на землю.

Лысины и унылые взгляды делали их похожими на древних мыслителей.

После бани, получив робу мы направились в карантин, где предстояло в течение недели привыкать к местным условиям. Потом должно было состояться распределение в отряды.

Двор лагеря на первый взгляд похож на унылый больничный двор.

Тянутся одноэтажные длинные бараки, окружённые решётками локалок. Отсвечивают покрашенные известью стены.

Ни деревьев, ни зелени, ни цветов. Лишь закатанная в асфальт земля.

Двор почти всегда абсолютно пуст. После утреннего просчёта все локалки закрываются на замок. Лишь каждые два часа на вахту несутся краснополосники. За опоздание на отметку вполне можно попасть в кандей.

Идут в столовую бригады работяг. Походкой старшего офицера важно шагает по своим козлячьим делам какой-нибудь заключённый, из числа вставших на путь исправления.