Форт Данко - стр. 1

Общежитие легко было найти. Оно стояло на отшибе, в зоне пешей досягаемости от фабрики.

Тот, кого называли Бригадиром, приказал водителю остановиться.

Высунулся из окна машины. Поднял бинокль.

Пять этажей. На окнах первого этажа – решётки. Балконы расположены высоко над землёй. Вход всего один: бронированная дверь, домофон. Наверняка есть и служебный вход, но и там всё надёжно. Сделано всё, чтобы ухажёры из посёлка ночью к ткачихам не пролезли.

Бригадир долго рассматривал здание, хотя ему сразу стало понятно, что оно заброшено. При желании обитательницы могли превратить его в неприступную крепость, но, видимо, предпочли сбежать. Тяжёлую дверь распахнули, припёрли кирпичом, чтобы не мешала узлы с вещами выносить, да так и оставили. Окна кое-где распахнуты, попадаются и разбитые. На балконах висят пожухлые обрывки забытого год назад белья.

– Ну чё, заходить будем? – спросил один из пацанов, сидевших сзади.

– Не. Тухляк, – мрачно ответил Бригадир.

…Первым делом они, конечно, заехали в райцентр. Проехали через весь город, медленно, как на демонстрации, да ещё и музыку громко включили. Если есть кто живой – выйдет, отзовётся. Никто не вышел.

Найдя в городской администрации подробную карту района и изучив её, он сразу решил: если где и искать – то прежде всего, здесь. В посёлке с ткацкой фабрикой и большим женским общежитием.

Свою «бригаду» он разбил на маленькие группы по две машины. Сам поехал сюда, остальных отправил обшаривать деревни. Велел не филонить и не торопиться. Времени хватало. До прихода орды оставалось не меньше недели.

Теперь нужно было лишь дождаться остальных. Так и придётся ехать дальше с пустыми руками.

Бригадир был уже не молод. Когда-то давно, жизней пять назад, он держал видеосалон, который для местного криминалитета был чем-то вроде светского салона. Конечно, контингент котировал крутое криминальное кино. Регулярно заказывали «Лицо со шрамом» и «Крёстного отца», но иногда просили и что-нибудь попроще, чисто для разгрузки: эротику и боевики. Хорошо шёл «Безумный Макс», со всеми его погонями на мотоциклах, и другие фильмы, снятые на тот же сюжет: наступил конец света, выжившие сражаются за ресурсы. За топливо, за еду, за чистую воду, за пригодную для жизни почву.

Ну вот он и взаправду настал, этот конец света. И что? Запасы-то никуда не делись. Бензином хоть залейся, жратвы на складах столько, что за всю жизнь не сожрёшь. А сожрёшь, так пожалуйста: в озёрах рыбка плещется, которую выловить, кроме тебя, некому, в заброшенных садах яблоки под тяжестью плодов гнутся, коровы одичалые тут и там бегают…

Те, кто эти фильмы про конец света снимал, не учли простого принципа: меньше народа – больше кислорода. Когда большая часть населения вымрет, выжившим делить будет нечего.

Кроме одного.

Это он только в одном фильме видел. Фильм был странный, чёрно-белый, и там никто не разговаривал – после катастрофы все говорить разучились. Бригадир этот фильм больше не включал. Забыл даже, как называется. А ведь там всю правду показали. После мировой катастрофы самым ценным сокровищем будут бабы. И пусть они сколько угодно талдычат о равноправии, о том, что они тоже люди: как только цивилизация рухнет, будет, как в пещерные времена: кто сильней, того и бабы. А баб будет меньше, чем мужиков. Гораздо меньше.

За последний год Бригадир ещё ни одной не видел, хотя объездил десятки городов и деревень.

Мужики попадались, да, и только в глухой местности. История каждый раз одна и та же: как только началась вся эта свистопляска с ожившими мертвяками, человек спокойно взял оружие и снаряжение, ушёл подальше от людей и жил потом бродягой, перебираясь с места на место. Так и выжил. Это, в основном, были опытные охотники, бессемейные, привыкшие заботиться только себе. Те, кто держался за семью – в конце концов, погибали.

Всем, кого находили – предлагали вступить в АНР. Чаще всего, соглашались. Надоело в одиночку куковать-то. А если отказывались, так и не жалко. Их не наказывали – просто забывали сказать о том, что с юга идёт орда. Нравится выживать в одиночку – на здоровье.