Форсайты - стр. 1
Исключительные права на публикацию книги на русском языке принадлежат издательству AST Publishers. Любое использование материала данной книги, полностью или частично, без разрешения правообладателя запрещается.
Вместо предисловия
Пытаясь точно с зоркостью, которой обычно бывает наделен лишь взгляд, обращенный в прошлое, определить, что положило начало второй по счету кровопролитной войне этого столетия, и таким образом хотя бы отчасти уяснить себе, что вызвало разгул национального самосознания, лежавший в основе ее, историки нередко ссылаются на «Шлезвиг-Гольштейнский вопрос». Говорят, что только три человека во всем мире по-настоящему понимали, к чему все это может привести. Из них троих один, как говорят, был сумасшедшим, второй успел покинуть этот мир, третий же, не кто иной, как сам лорд Пальмерстон, на просьбу помочь разобраться в этом деле глазом не моргнув ответил, что у него все это вылетело из головы. Последующим толкователям следовало бы принять эти слова к сведению, поскольку Старый Пам, при всех своих прочих качествах, Форсайтом, безусловно, не был. Когда речь шла о собственности и владениях (а я что-то не припомню войны, которой двигали бы иные мотивы), Форсайт, подобно слону, никогда ничего не забывал, особенно если конфликт возникал в лоне его семьи.
Война между Форсайтами, вспыхнувшая в 1887 году по поводу постройки некоего дома, затронула пока что четыре поколения этой семьи, которые шли на нее и добровольно, и по призыву, а в настоящий момент звуки рожков и горнов снова звали к оружию, горяча кровь поколения пятого. В любом сражении преимущество всегда остается за тем, кто удерживает высоту, а, согласно летописям форсайтской кампании, высота эта находилась в трех милях от Ричмонда и была известна как Робин-Хилл.
На вопрос, был ли этот клочок земли достаточно велик, чтобы похоронить там с должными воинскими почестями всех сложивших головы на этой пятидесятилетней войне, история прямого ответа не дает. Собственно говоря, там уже покоились останки двух воинов, отдавших войне много лет: Старого Джолиона, доблестного генерала, первым вставшего во главе своего войска, погребенного по древнему рыцарскому обычаю с верным псом Балтазаром, положенным в ногах у него; а рядом – словно для вящей схожести, был предан земле его сын, молодой Джолион, адъютант отца и владелец родового поместья.
Брат Джемс, с которым Старый Джолион в свое время порвал всякие отношения, и сын Джемса Сомс – славные представители противной стороны – были погребены в другом месте. Однако что касается Сомса, то тень этого собственника, уж во всяком случае, бродила там в буковом лесу и рощице в поисках… отмщения или, может, прощения?
Ну а прекрасная дама? – ведь в числе многих других истин, известных каждому школьнику, есть и такая: в каждой доброй ссоре непременно должна участвовать женщина; похищенная Елена, чья сводящая с ума красота была эпицентром этого затяжного конфликта, кто была она?
Ирэн! Это имя означает «мир», но каждый Форсайт, раз взглянув на нее и отведя затем взгляд, навсегда утрачивал это драгоценное состояние души. Из-за нее брат навсегда порывал с братом и кузен дрался с кузеном, находясь по разные стороны линии фронта, разделившей ряды Форсайтов. Из-за нее и сейчас, летом 1939 года, спустя шестьдесят лет, знаменитый английский род, расколовшийся на два лагеря, все еще находился в окопах гражданской войны.
Книга первая
1939
Отзвук песни
…Любовь,что на земле не завершилась,Что дальше?Лорд Теннисон
Часть первая
Глава 1
Хитрая Флер Монт
Большую часть из тринадцати лет, прошедших с момента ее последней встречи с человеком, бывшим ее первой – и единственной – любовью, с ее кузеном Джоном Форсайтом, и, уж во всяком случае, все те двенадцать с половиной лет, с тех пор как она поняла, что ее мужу Майклу известно об их незадачливом романе, Флер Монт с успехом потратила на то, чтобы сотворить из себя Настоящую Женщину.
Понимая, что вряд ли найдется мужчина, которому захотелось бы иметь критика у себя под боком, она принялась энергично помогать мужу строить парламентскую карьеру; при ее содействии ему удалось осуществить несколько небольших, но имеющих значение замыслов, и, что особенно ценно, она поддержала его, после того как несколько раз он потерпел неудачу, о чем окружающие обычно помнят куда дольше. Ее имя теперь, после смерти сэра Лоуренса, украшенное титулом, можно было встретить среди имен светских дам, занимавшихся благотворительностью. Она принимала живое участие в заседаниях попечительниц разнообразных обществ, отлично разбираясь не только в планах на будущее чуть ли не на год вперед, но и в финансовых отчетах за последнее полугодие. И кроме того, она была матерью: Кристофера, еще до рождения ставшего Китом, к настоящему времени почти достигшего шестнадцати лет и в будущем одиннадцатого баронета, и его сестры Кэтрин, бывшей на шесть лет моложе и, конечно, обреченной называться Кэт.