Форпост - стр. 2
Тихо.
Как в вашей могиле…– подумал он, и радуясь, и сожалея, что находящийся в нескольких метрах инсект не может слышать его мысли. Странная все-таки девчонка – их командир.
Огюст не помнил случая, чтобы незнакомый человек за пару недель приобрел такое неоспоримое влияние. Если она открывала рот, то говорила по существу. А смыслом ее бытия являлась идея.
Впервые услышав о возможности вырвать людей из рабства у инсектов, Огюст только усмехнулся. Он-то знал, что насекомых не победить. Их можно убивать. Но победить в глобальном смысле нельзя. Патронов не хватит.
За две недели у него накопилось достаточно вопросов к Ольге. Он пока держал их при себе, желая увидеть, как пройдет первая операция под ее руководством. Вообще это немыслимо, чтобы отрядом командовала девчонка, да еще едва знакомая. Но она обладала какой-то непонятной, неуловимой силой воздействия, сопротивляться которой так же бесполезно, как ментальному удару сразу нескольких инсектов.
За нее говорили дела. Две недели назад она, не робея, не запинаясь, сухо и доступно изложила свой план. Ее выслушали с понимающими усмешками и разошлись кто куда, по своим делам. Тогда она впервые обратилась лично к Огюсту и… попросила одолжить ей «АРГ-8».
Он попросту опешил от такой просьбы, но она, твердо взглянув в его глаза, добавила:
– Я должна привести доказательства всем вам. С инсектами можно бороться. Сколько особей я должна убить, чтобы мне поверили?
Он только покачал головой.
– Ты не убьешь ни одного из них, девочка. Не воображай. Если тебе удалось выбраться из их лаборатории, сохранив при этом рассудок, это еще не значит, что ты…
– Сколько?
Две недели назад Огюст совершил непостижимый для себя поступок: он протянул ей штурмовую винтовку, потом, подумав, добавил запасной магазин и нож.
– Десять. Принесешь хитин – пойду за тобой хоть в ад.
– Пойдешь. Обещаю, – твердо ответила она.
И вот он тут. Почти в аду. Со странным, непостижимым для его рассудка устройством на шее, блокирующим мнемонические способности инсектов.
Кому сказать, – рука с ножом напряглась, – я чувствую его запах, а он не слышит мои мысли.
Ольга предупреждала: действовать тихо.
Огюст прыгнул, преодолевая невысокую преграду.
Инсект, услышав шорох, начал разворачиваться.
Чтобы тварь ненароком не вскрикнула или, того хуже, – не успела громко подумать, он врезал левой в податливый хитин ненавистной морды, одновременно полоснув ножом по горлу насекомого.
Голову инсекта снесло с покатых плеч, тело с невнятным шелестом сползло на пол, а Огюст нагнулся, вытер лезвие о мягкие покровы брюха, посмотрел на отсеченную голову и приложил палец к губам.