Формочки для пустоты - стр. 5
Кухня была маленькой, неудобной и неуютной. На окне – белые жалюзи не первой свежести, на столе и раковине – куча немытой посуды, на холодильнике – четыре магнита, и один из них в форме большой черепахи, на панцире которой было написано «Дратути». Одиссей молча стоял, прислонившись спиною к стене и скрестив на груди руки, он слушал Нору, как слушают радио. На его лице было написано безразличие. Но вдруг Одиссей вдруг произнес:
‒ Я ухожу.
Нора кинула взгляд на него, а потом застыла в паузе, пытаясь осмыслить его слова.
‒ В смысле уходишь? ‒ наконец переспросила она, не скрывая своего удивления.
‒ Просто ухожу. С работы, которую хотят получить миллионы таких же бездарных, как и я, писателей, ‒ улыбнулся Одиссей самой милой своей улыбкой, от которой у Норы пробежал мороз по коже.
‒ Ты устал и тебе нужно время, чтобы отдохнуть? ‒ спросила Нора, встревоженная его неожиданным заявлением.
‒ Нет, я ухожу навсегда, – выдал Одиссей, как будто речь шла о чем-то обыденном.
‒ Как уходишь? – снова спросила Нора, опустившись на стул, и даже не посмотрев грязный он или нет.
‒ Как люди уходят, так и я ухожу. Навсегда.
От Одиссея можно было ожидать чего угодно, но Нора не ожидала, что он решит покинуть издательство. Это было странно, ведь его уход был невыгоден для него. Нора не могла успокоиться и собраться с мыслями. Она подумала: «Может, он блефует? Пытается выторговать лучшие условия работы? Или право писать то, что хочет, сколько и когда хочет?».
‒ И каковы же твои условия? – робко спросила она, минуя собственный авторитет.
Одиссей скептически хмыкнул, возникла напряженная пауза. В издательстве особо не церемонились с авторами, которые сходили с дистанции. У Норы был неудачный опыт с некоторыми авторами, которые хотели особых условий. Обычно издательство само ставило задачу авторам, многие из них работали над сериями книг, которые разрабатывались на художественном совете. Нора расставалась с авторами, которые игнорируют требования издательства, легко. Но с Одиссеем почему-то было иначе.
‒ Чего ты хочешь? – не выдержав паузу, снова спросила она.
‒ Ничего, ‒ ответил Одиссей, как будто ждал этого момента в их разговоре.
Нора опять подумала, что он ведет двойную игру, чтобы получить лучшие условия. Она хотела было сказать ему об этом, но ее взгляд упал на клетчатый чемодан, который стоял в коридоре, если смотреть из кухни, и который она не замечала раньше. Этот момент напомнил ей об уходе отца из дома, когда она была маленькой. Она не понимала, почему именно это воспоминание всплыло в ее памяти, ведь она не сравнивала своего отца с Одиссеем. Одиссей для нее ‒ никто, она с ним знакома всего полгода. Но все равно при виде чемодана она заволновалась.