Фонтан - стр. 45
Колосов закашлял.
– Со свинцом в груди, а не в башке, Гришка. Это же строчки из Пушкина. Ты не изменился, чему я очень рад.
Рощин остановился и выказал ещё большее недовольство:
– Ну, извините, поправка. Ты, братишка, даже ни одного сообщения не написал за полгода, а я переживаю, между прочим. Сразу к делу. Вон пакеты в углу – это вещи Марины, которые мне передала её двоюродная сестра. Там её косметичка с зеркальцем, флэшка с какими-то документами, фильмами и парочкой сопливых песен и кулон с вашим изображением на цепочке. Мило, в общем, романтика со всеми специями, от которой мне плохо. Отдам эти вещи только после того, как мы прогуляемся, попьём пива и поговорим о старом и новом. Я соскучился по тебе, дружище, и пора бы уже вытащить тебя из той психологической западни, в которую ты себя загнал. Ну что, согласен?
Колосов кивнул:
– Согласен, Гри… конечно, согласен… только…
Он не успевает договорить. Рощин перебивает его:
– Вот и отлично, пойдём в бильярдную. Там я угощу тебя пивом и разгромлю в пух и прах в «Девятку» на зелёном бархатном столе.
Колосов широко улыбнулся:
– Ты никогда не выигрывал у меня, Гри…
Надевая куртку, тот запротестовал:
– А в этот раз дело будет за мной, – с этими словами он передал Колосову папиросу со своим любимым табаком. – Добро пожаловать в Гришколенд, – сказал он, и они вышли на улицу.
По дороге он ещё несколько раз подумал о Марининых вещах. Рощин говорил без остановки, и Колосов всячески показывал ему, что вникает в каждое его слово.
В его голове то и дело проскальзывали фрагменты из прошлого, постепенно он стал вспоминать многие забытые эпизоды, по кусочкам восстанавливая в памяти всё, что происходило с ним до этого момента. У него создалось впечатление, что он почти собрал этот своеобразный конструктор.
Для начала – это косметичка с зеркальцем. Та самая, которую он подарил ей на Восьмое марта.
Флэшка – вот что было самым ценным из всех вещей. На ней была дипломная работа Марины про карфагенского полководца Ганнибала. И, наконец, кулон в виде сердца – ещё один его подарок на их двухлетие.
Они сидели с Рощиным в тёмном баре. Сыграв три партии в «Девятку» и отставив свои кии в сторону, они раскуривали вытянутые папиросы. Дым тонкой струйкой поднимался над ними, рисуя линии воображаемых гор и вулканов, затем уходил в самый тёмный угол потолка. Рощин пускал свои любимые колечки. После он взял свой бокал пива и протянул его к Колосову, приговаривая:
– За нашу встречу, которая наконец-то состоялась.
Он немного опьянел.
Друзья чокались пивными кружками. Звон толстого стекла быстро пропадал из ушей.