Флотская богиня - стр. 46

– Наверное, ты права, Степная Воительница: так и следовало бы поступить. Однако никогда не простил бы себе, если бы упустил возможность встретиться с тобой. – Не выпуская ее ладони, он провел своими пальцами по девичьей щеке, коснулся уголков губ, нежно погладил подбородок. – Не бойся. Ничего, кроме нежности, – упредил ее упрек, отметив про себя, что Евдокимка вздрогнула и отшатнулась. – И задержу я тебя недолго. Я счастлив уже от того, что ты – рядом.

– Неужто… очень понравилась? – неожиданно спросила Евдокимка.

– Было бы странно, если бы не понравилась.

– Почему же «странно»? – не поняла Степная Воительница.

До сих пор, особенно в школьные годы, она слишком много времени проводила в компании мальчишек, и, может быть, поэтому они относились к ней, как к равному себе. Даже те, которым Евдокимка симпатизировала, рано или поздно увлекались другими девушками, словно считая зазорным влюбиться в нее – «свою в доску». Однако всего этого сказать лейтенанту девушка не могла – и прозвучало бы неправдоподобно, да и гордость не позволяла. Получалось, что только для того и плачется в жилетку, чтобы разжалобить: «Полюбите меня, всеми отверженную и несчастную!»

– Не знаю, как сложится моя фронтовая судьба, но… Словом, – сбился он с мысли, – как тебе все это объяснить?

– Как говорят в таких случаях у нас на лекциях: «А теперь перескажите все это своими словами».

– Еще вчера я чувствовал себя несчастным из-за того, что мне, с детства мечтавшему о море и с таким трудом поступившему в военно-морское училище, по существу, так и не пришлось послужить на кораблях. И даже воевать придется не на море, а сухопутным пехотинцем. Человека, считайте, лишили главной цели его жизни…

– Недавно у Льва Толстого я прочла: «Проявление чувства любви невозможно у людей, не понимающих смысла своей жизни».

– Что, так и сказал?

– Так, – решительно подтвердила Евдокимка. – Вы же, как я понимаю, со смыслом своей жизни давно разобрались.

– А знаешь, как я определил, что ты, ну, словом, что ты для меня не такая, как все остальные?

– То есть что ты влюбился? – все еще не способна была отказаться Евдокимка от своего мальчишеского озорства.

– Точно, – с благодарностью подтвердил Сергей. – Когда понял, что тем последним словом, которое сорвется с моих губ перед гибелью, – будет твое имя. Это очень важно, чтобы у идущего на смерть существовало в душе такое имя.

Евдокимка растроганно помолчала, вздохнула и проговорила то, что просто не могла не сказать:

– Я тоже всегда буду помнить, что есть такой боец, чьи уста произносят мое имя. Причем необязательно перед гибелью.