Флориендейл. Одна из них - стр. 7
Слова были сказаны. Альфа и Бета переглянулись. Наконец-то они подошли к сути проблемы.
– Эстель, очень серьёзно это. – Камила приложила сухую ладонь ко лбу, проверяя, нет ли у неё жара. Как же сложно иногда складывать слова в предложения!.. – Вчера весь день слабела стихии сила, и ночью не смогла полностью обеспечить защиту города с воздуха я. Мне жаль, но упала в наш сад одна бомба, и на окраине Флоры, у вокзала, взорвались ещё два снаряда.
– Но нет, подождите… Марша сказала, что Далет потушил пожар, а значит…
– Ох, я помогала Осцельсу один он бы не справился, – поспешила вмешаться магистр огня. – Я сдерживала пламя, а Осцельс направлял воду, только так мы смогли быстро покончить с этим, прежде чем пожар охватил беседки и основное здание. Боюсь даже представить, каково пришлось тебе, Камила! Упустить всего три бомбы… – Она слегка улыбнулась Альфе, восхищённо и сочувственно одновременно.
– Целых три бомбы, – голос Альфы дрогнул. – Эстель… знаете, самое ужасное в этой ситуации что? Не понимаем причины, по которой так стремительно пошла на спад стихий сила.
Эстель уставилась на магистров стихий. Альфа и Гимель встретили её взгляд, Далет рассматривал свой браслет, Бета массировала виски, закрыв глаза.
– Атлас, – вдруг сказала Аврора странным, как будто вмиг охрипшим голосом. – Так вот в чём… Атлас всех времён стирается без этой силы. Поглядите!
Девушка торопливо раскрыла толстую книгу на произвольной странице – лишь для того, чтобы все увидели, как с бледно-серого пергамента одна за другой выцветают буквы. Не прошло и полминуты, как страница совершенно опустела и словно бы потемнела. Альфа непроизвольно протянула руку в сторону Атласа и замерла…
Атлас всех времён был неотъемлемой частью Флориендейла, реликвией, передававшейся в королевской семье из поколения в поколение. В балладах, картинках и притчах он делился мудростью; рассказывал о событиях из прошлого, если считал это уместным; предупреждал об опасностях; объяснял, как устроен мир. Но теперь пепельно-серые страницы молчали. Аврора перевернула несколько листов, и все присутствующие снова заворожённо наблюдали, как чернила исчезают в небытие – туда же, откуда появились.
– Вчера вечером… – начала Аврора, но осеклась. Дверь скрипнула, отворяясь. На пороге стояла королева-на-покое Венда Амейн.
Аврора мигом забыла, что хотела сказать. Госпожа Венда опиралась о дверной косяк и с видимым усилием держалась на ногах. Они все в последнее время сдали, и Венда не была исключением, но даже после гибели мужа горделивая осанка и звучный голос оставались при ней. Сейчас же королева вся как-то сгорбилась, съёжилась. Глубокие морщины стали как никогда заметны на постаревшем лице. Выцветшими глазами она не отрывно смотрела на Альфу Камилу Аристарх с неожиданным для грузного пятидесятилетнего мужчины проворством вскочил и подхватил Венду под руку. Она прошептала что-то, почти не разжимая потрескавшихся губ.