Флердоранж – аромат траура - стр. 11
Маки могли перекочевать в кошмар с дачной клумбы. А вот поле… На даче не было полей: только лес да пруд, выплеснутый за выходные купальщиками из своих топких травяных берегов.
Кравченко полежал, повздыхал, поохал, потом, расчувствовавшись, чмокнул Катю в плечо и, наконец, оторвал себя от кровати. Через минуту он уже громыхал в лоджии гантелями и компактной штангой – самым последним своим увлечением в нелегком деле бодибилдинга. Прошлое увлечение – складной силовой тренажер – пылилось в кладовке.
– Где моя майка? – крикнул Вадим с лоджии.
– Там, – ответила Катя, закрывая глаза, чувствуя сон и усталость во всем теле. «Я же так быстро бежала, за мной гнались…»
Она вздрогнула, проснулась во второй раз и села на постели. Все чушь. Дурацкие сны.
– А я, между прочим, есть хочу! – оповестил Вадим. После душа он растирался суровым полотенцем, полируя льном свое сильное тело. – Только твои овсяные хлопья я все равно есть не буду.
«Надо вставать, – подумала Катя. – Сегодня опять понедельник. И уже почти середина лета». Кравченко раздвинул шторы, но в комнате светлее не стало. За окном было серо и пасмурно.
– Удивительно, но я правда не слышала грозы, – сказала Катя за завтраком.
– А по-моему, ничего удивительного в этом нет, – Кравченко самодовольно усмехнулся.
Катя погрозила ему пальцем – но-но! Без этого. Вчера и так легли поздно. После купания, шашлыков и бутылки «Твиши» у драгоценного буйно взыграл темперамент. Ночью было все очень хорошо. Можно было даже сказать, что Катя заснула вполне счастливой. Так отчего же под утро ей приснился этот странный кошмар?
– Ну? И чем сегодня займешься? Снова спасением мира от глобальной катастрофы? – спросил Кравченко, принимая из заботливых рук жены уже пятый бутерброд.
– У нас брифинг сегодня в одиннадцать по итогам. – Катя чувствовала, что уже твердо стоит обеими ногами в повседневной реальности. – А ты подбросишь меня до Никитского?
– До Тверской, – уточнил Кравченко, залпом допивая кофе. – А там ножками, ножками, мой зайчик. На каблучках.
Если вы работаете в милиции, но не являетесь при этом ни следователем, ни опером, ни участковым, значит, ваше место в пресс-службе. А пресс-служба весьма занятное явление в органах внутренних дел как по своему содержанию, так и по форме. В этом искренне была убеждена Катя – капитан милиции Петровская, в замужестве Кравченко (фамилия двойная, пишется через дефис на манер старинных дореволюционных Барыгиных-Амурских и Ордынских-Свиньиных) – криминальный обозреватель пресс-центра ГУВД Московской области.
Но и форма, и содержание, и весь привычный уклад жизни пресс-службы катастрофически рушился в периоды проведения таких нервных мероприятий, как брифинги для средств массовой информации, посвященные итогам работы милиции за подотчетный период. Всякий раз на памяти Кати к каждому брифингу она и ее коллеги готовились так, как готовятся в Большом театре к очередной премьере. С самого раннего утра в здание ГУВД в Никитском переулке тек нескончаемый ручей журналистов центральных и областных изданий, телевидения и радио. Журналисты были любопытны, как дети, и недоверчивы, как судьи Конституционного суда. Они страстно жаждали сенсаций и эксклюзива, каких-то фантастических материалов, разоблачений и жареных фактов.