Флакон смерти №5 - стр. 50
В ответ она только прокричала:
– Дыня! Заберите отсюда дыню! Она испортилась, она гниет…
И, словно сквозь туман, до нее донесся бесплотный голос:
– Что она прошептала? Вы поняли? Кажется, что-то о доле?
Да не о доле, а о дыне. И почему они решили, что она прошептала, если она кричала во все горло?
Она ощутила укол и почему-то подумала, что то, что ей вкололи, пахнет рыбой.
Рыбой? Но почему, собственно, рыбой? Причем вяленой.
А потом по телу, видимо под влиянием введенного ей медикамента, растеклась сладкая теплая нега, и Зоя ощутила, как ее глаза закрылись сами собой.
Так тянуло спать, что даже не хотелось теперь знать, где же Антон. Единственное, что ее все еще мучило, так это вопрос о дыне.
Почему они не забирали ее из палаты?
Потом последовала череда снов, которые, возможно, были не снами, а обрывками реальности. В голове все образы смешались в пестрый калейдоскоп. Зоя была уверена, что видела в этой кутерьме и отца, только вот что он тут делает?
Если бы ее спросили, что именно она видела, она бы не смогла дать толковый ответ. Интересно, что она смогла бы детально описать запах.
Это была дыня, все та же подгнившая дыня, которую они упорно не хотели убирать. Но почему?
Почему?
Ее словно кто-то за плечо тронул, желая разбудить, и Зоя снова открыла глаза. На этот раз все было иначе. Уставившись в потолок, она сразу поняла, что это не облака на небе. И усталости уже не было.
Повернув голову, она заметила человека в зеленом балахоне, который производил манипуляции с капельницей. Тот, посмотрев на нее, произнес:
– Как вы себя чувствуете?
Да, она в больнице, но как она сюда попала? Они же были втроем в джипе отца Павлика, а потом…
Да, собственно, а что было потом?
Запах дыни, уже превратившийся в некое подобие смога, пропитал всю палату. Терпеть это было невозможно.
– Уберите ее! – произнесла Зоя, и человек в балахоне, склонившись над ней, спросил:
– Нет, убрать капельницу пока что не получится. И вы не пытайтесь больше вставать, иначе все придется налаживать заново.
– Уберите дыню! – потребовала Зоя, и человек, наконец, сообразив, о чем она вела речь, ответил:
– Хотите дыню? Хорошо, я передам. Думаю, вам будет можно. Но сейчас я сообщу профессору, что вы пришли в себя. Точнее, вы все это время приходили в себя урывками, он даже с вами разговаривал, но вы этого не помните.
– Уберите дыню! Уберите! Уберите…
А потом появился отец – сосредоточенный, встревоженный, также облаченный в зеленый врачебный балахон. Зоя наблюдал за тем, как он взглянул на показания приборов, к которым она была подключена, а потом уселся на стул около ее кровати. И, склонившись, поцеловал ее в лоб.