Флакон смерти №5 - стр. 2
Вне всяких сомнений!
– Я точно тебя не отвлекаю? – спросила Зоя, все еще надеясь, что этот разговор, который надо было вести еще много лет назад, сегодня не состоится. Потому что она понимала, как будет разочарован отец, когда она сообщит ему…
Что после удачно сданной второй сессии в меде она не намеревается больше продолжать там обучение и собирается забрать документы.
Из того меда, в котором учились и работали мама и отец и где он продолжал работать и преподавать и поныне, после смерти мамы.
Нет, не ее это просто, не ее! Конечно, она могла продолжать учиться в меде и дальше, и проблема была вовсе не в том, что ей это не давалось – самое ужасное, что как раз наоборот: все шло как нельзя лучше! И вовсе не потому, что она была дочерью одного из самых уважаемых заведующих кафедрой, поблажек ей никто не делал, скорее даже наоборот, а потому, что она ведь все годы целенаправленно готовилась к медицинской стезе.
Точнее, ее целенаправленно готовили. Да и дурой, как ни крути, Зоя все же не была.
Нет, с учебой проблем не было, свою вторую сессию она сдала на «отлично», отец не сомневался, что после получения диплома она пойдет в аспирантуру, оставшись преподавать в меде, а потом со временем защитит и докторскую.
И наверняка выйдет замуж за Павлика, сына лучшего друга отца, также заведующего кафедрой в меде!
Ну да, ее жизнь была заранее распланирована, расписана и продумана – всеми другими, в том числе и ее родителями, в первую очередь отцом.
Но только не ею самой.
– Отвлекаешь, – ответил отец, который всегда говорил напрямую и был, несмотря на свою внешнюю флегматичность, человеком со взрывчатым темпераментом, что и послужило причиной того, что Зоя так и не заикнулась до сего момента о том, что медицина – это не ее.
– И никто другой меня отвлечь права не имеет, но вот любимая дочка может, – заявил Игорь Борисович, поблескивая очками, отчего у Зои по коже побежали мурашки. Ну да, надо было сказать уже давно, хотя грянул бы скандал, причем большой.
Нет, огромный. А вероятнее всего, даже вселенский. Отец, не исключено, не разговаривал бы с ней. Ну из дома, наверное, не выгнал бы, однако всячески демонстрировал бы ей свое «фи». И уж точно не поддерживал ее начинания и приложил бы все усилия, чтобы переубедить ее и вернуть в мед.
И, не исключено, она бы рано или поздно поддалась на его увещевания и согласилась – кривя душой и понимая, что опять подлаживается под его авторитетное мнение.
Да, вероятно, даже больше, чем ссоры и последующего долгосрочного разлада с отцом, быть может, длиной в целую жизнь, она опасалась именно этого: что у нее не хватит ни мужества, ни целеустремленности, чтобы бороться за осуществление своей мечты, и она привычно, как и все эти годы, поплывет по течению…