Фиолетовые миры. Звездное - стр. 13
Как-то после работы сожители сели на пол вокруг журнального столика, наблюдали закат в окнах до пола, развернули шахматы. Аисиндий стал по привычке жаловаться:
– Ну и клиенты! Я сегодня спас одному жизнь, и помог подняться по лестнице до четвертого этажа! А он мне все грубил и даже «спасибо» не сказал. Не ценят.Тошно уже, господа. Хочу в отпуск.
– Как я тебя понимаю, – вставил свое Хастол, и все укладкой бросили на него взгляд, – Та же самая тема, – он ухватил маслину двумя пальцами из блюдца и закинул в рот.
– А у тебя что? – аккуратно поинтересовался Героб.
– Да вот, Аисиндий, он правильно выразился, я бы так и сказал. Не ценят, – кивнул Хастол, так и не пролив свет на свое ремесло.
***
В субботу Хастол работал внеурочно, и пятеро его сожителей отправились в парк. Героб опять мучился подозрениями, и на этот раз они не дали ему по-нормальному выспаться. Он предложил затеять операцию «Раскрытие», узнать об их «ангеле» все необходимое.
– Мы едим его стряпню, спим рядом с ним. Он запросто может оказаться маньяком, шпионом, киллером. Кто-нибудь знает, чем он занимался десять лет назад?
– Был ребенком, я полагаю, – предположил Шантс. – Он в разговоре обходит эти воспоминания. Несчастливое детство. Как я его понимаю.
– Надо заканчивать с этим безусловным пониманием и выяснить, как все обстоит на самом деле!
Героб составил план на информацию, которую они будут добывать.
Понедельник – дата рождения, вторник – фамилия, среда – в каком городе рос, четверг – личная жизнь, пятница – величина зарплаты, далее название отдела, географическое местоположение офиса, научное объяснение наличия крыльев и так далее.
Героб с рвением принялся узнавать все детали, но порой стеснение брало верх, и он сам себя пресекал, если это не делали друзья. План занял гораздо дольше времени, чем они хотели: где-то полгода. С каждым новым вопросом друзья чувствовали себя паршиво, словно действительно насильно выведывают информацию, ведь Хастол сам никогда не заговаривал на эти темы.
Хастол оказался чист, как весенняя роса.
Героб больше других мучился от ощущения, что они использовали Хастола, злоупотребили его доверием. В лице Хастола ему постоянно чудилось разочарование, словно тот отвечает с неохотой, под пыткой. Словно ему неприятно раскрываться. Аисиндий скептически относился к страданиям Героба и просил привести доказательства серьезности происходящего: он не верил, что Хастол маньяк, и также не верил, что расспросы для Хастола болезненны. И у Героба не было ничего кроме интуитивных невербальных сигналов, которые он улавливал от Хастола, но не мог перевести их на человеческий язык. Он определенно помешался на ситуации, но, зачастую, успокаивал себя тем, что нечасто случается проживать в одной квартире с ангелом.