Финская война. Бастионы Лапландии - стр. 6
Нам предстояло, оторвавшись от основных сил дивизии, преодолеть около ста шестидесяти пяти километров по вражеской территории, преследуя отступающие части противника, в составе всего лишь одного Мурманского горно-стрелкового полка, в действительности состоявшего из одного батальона пехоты усиленного полковой артиллерией, разведбата и нашей отдельной лыжной роты. Растягивая при этом до предела и без того уже сильно растянутые коммуникации.
Перед началом наступления майор Коломиец, командир горно-стрелкового полка, будущий командир легендарной Полярной (Дикой) дивизии, собрал начсостав вверенных ему подразделений, куда вызвали и меня как исполняющего обязанности командира лыжного отряда. Основная задача, которая мне ставилась, это не допустить скрытного проникновения крупных сил противника на левом фланге наступающей группировки…
Оказавшись в расположении штаба, я заодно заскочил повидаться с Таней, старшим военфельдшером нашего медсанбата, с которой познакомился ещё летом во время жарких боёв на Халхин-Голе. Коротко стриженная темноволосая красавица с карими глазами нервно курила возле госпитальной палатки.
– Надолго? – спросила она тихим измученным голосом.
– Пара часов есть… – ответил я, прижав к себе хрупкую девушку в накинутом на худенькие плечи полушубке.
– Пойду отпрошусь… – сказала Таня заметно повеселевшим голосом и нырнула под полог санитарной палатки. В провизорской было довольно зябко, но в объятьях друг друга мы этого почти не замечали, расстелив мой полушубок на каком-то здоровенном ящике с медикаментами. – Я слышала, вас направляют в обход вместе с 273-м горно-стрелковым. Смотри там осторожней, а то пропадёте, как римские легионы в Северной Британии, – встревоженно произнесла девушка, неестественно сильно сжав мою руку своими тонкими пальцами.
– Откуда такие сведения? Я сам только сейчас в штабе узнал, – слегка наигранно удивился я.
– Так Коломиец заходил, а как ушёл, так Машка и разрыдалась. Ну мы и расспросили… – прошептала Таня, нежно касаясь горячими губами моей небритой щеки.
– А про римлян откуда такие познания? – переспросил я, расстёгивая ворот её гимнастёрки.
– Это бригадный комиссар Лисицин к нашему главному вчерась за спиртом заходил, вот они напробовамшись и давай рассуждать про римские завоевания, а я и услышала, – озорно прощебетала красавица.
– Ты не рассказывай никому. Илью Михайловича и так органы потрепали изрядно, – произнёс я, переходя на шёпот.
– Да нешто мы дуры сельские? – возмутилась было девушка, но тут же впилась своими сочными губами в мои обветренные губы.