Финская война. Бастионы Лапландии - стр. 13
– Как ты? – спросил я коротко.
– Стрелять не могу, плечо горит, – тихо отозвался Костик.
– Я гранату приготовлю себе. Если что…
– И думать забудь! Отобьёмся! Рану зажми, – уверенно подбодрил я парнишку.
Постреляв с полминуты, финны попытались отойти к лесу, но только поднялись, как мы открыли по ним интенсивный огонь. Они снова залегли. И вдруг позади них ударил пулемёт и раздались резкие хлопки винтовочных выстрелов. Обезумевшие люди в ужасе заметались по открытому пространству, ища спасения, но укрыться им было абсолютно негде. Падая, резко вскрикивали ужаленные свинцовыми осами суровые финские воины.
Когда через пару минут огонь начал стихать, я, сложив руки рупором, громко крикнул:
– Прекратить огонь!
В ответ, через болотце, через стоны раненых донеслось:
– Кто такой?
– Старшина Телёба. Командую операцией, – и уже обращаясь к солдатам противника:
– Воины Суоми, предлагаю сдаться! Гарантирую жизнь!
В ответ раздались автоматные очереди и одиночные выстрелы. Оба наших отряда, перезарядившись, открыли ураганный огонь по огрызающимся финнам, неумолимо сжимая клещи ударных групп. Когда, казалось, уже некому было сопротивляться и противник уничтожен, раздался крик:
– Русский, не стреляй! Сдаёмся!
– Встать! Руки вверх! Оружие в сторону! – громко скомандовал я.
Из снега неуверенно стали подниматься деморализованные финские солдаты. Отшвырнув в сторону оружие, они с трудом подняли руки. Все трое были ранены. Взяв автомат наизготовку, я вышел навстречу.
– Ещё есть? – крикнул я.
– Только убитые и командир без сознания, – ответил один из пленных.
Из леса уже спешили бойцы группы преследования. Подбежали и мои ребята.
– Все целы? – спросил я, обращаясь ко всем разом.
– Да! Так точно! – ответили несколько голосов.
– Парни, там Костика зацепило, заберите, – обратился я к своим бойцам. – Что с ним, товарищ старшина? – взволнованно произнёс Рышков.
– Плечо, грудь… Тяжёлый. Перевяжите хорошенько и на волокуши финские грузите.
– А с этим что делать? – спросил второй боец, поведя дулом винтовки в сторону лежащего на волокуше финского офицера.
– А щас я ему билет в ад прокомпостирую и освободится транспорт, – грозно пробасил подошедший пулемётчик с «дегтярём» на плече.
– Верно, боец. Там ему самое место. Только… – я сделал паузу, – не будем мы, воины рабоче-крестьянской армии, зверям уподобляться, раненых добивая. Пусть пленные на руках тащат.
Пленные, соорудив из лыж погибших соотечественников некое подобие санок, погрузили на них своего командира. В это время красноармейцы собрали оружие, амуницию и лыжи, поснимали с убитых маскхалаты, обувь и все тёплые вещи. Когда бойцы принесли раненого Костика, отряд тронулся в обратный путь, оставив тонуть в полярных снегах полураздетые изжаленные пулями мёртвые тела финских солдат…