Финансовый кризис - стр. 20
Гораздо интереснее обстоит дело с Фондом будущих поколений, который также создается в следующем году. Необходимость его весьма убедительно обосновал Егор Гайдар в своем выступлении на заседании ученого совета Института переходного периода. Подобно норвежскому аналогу он должен будет максимально смягчить переход от нынешней распределительной пенсионной системы к накопительной. Переход этот не блажь реформаторов, а насущная необходимость, продиктованная демографической ситуацией в стране.
Проблема заключается в том, что в переходный период стремительно сокращающееся поколение работников, не достигших еще пенсионного возраста, должно не только кормить пенсионеров, которых, наоборот, с каждым днем становится все больше, но и умудряться накапливать собственную пенсию, поскольку их кормить уже никто не будет. Норвежцы пустили на решение проблемы свои сверхдоходы от высоких цен на нефть. Созданный еще в 1990 году Государственный нефтяной фонд Норвегии реально начал наполняться только семь лет назад, но за этот относительно короткий срок там скопилась сумма равная примерно ВВП страны. Вложенный в высоконадежные инструменты норвежский фонд приносит в среднем 4% в год, и этих 4% ВВП хватает на вполне приличные пенсии для тех, кто не накопил себе на старость. По оценке Гайдара, России необходим фонд размером хотя бы в половину ВВП (хотя лучше, конечно, как в Норвегии).
И вот тут-то и начинается самое интересное. Российские власти вроде бы решили по примеру Норвегии – самой высокоразвитой страны по версии ООН – создать Фонд будущих поколений. С политической точки зрения инициатива выглядит безупречно: нефтяные доходы, которые не дают спокойно спать доброй половине населения страны, не воруются, не проедаются, а рачительно и с умом инвестируются. Причем, в отличие от денег Резервного фонда или золотовалютных резервов, вкладываться они будут в более доходные инструменты – в том числе и корпоративные облигации – под 6—7 процентов годовых. Доходы же пойдут пенсионерам, которые фактически превращаются в нефтяных рантье – заслужили.
Однако на практике картина складывается вовсе не такая благостная. Для того чтобы наполнить свой нефтяной фонд, норвежцы установили цену отсечения на уровне 13 долларов за баррель. Это позволило не только превратить немолодых потомков викингов в зажиточных рантье, но и максимально снизить зависимость экономики от мировой конъюнктуры.
В России все выглядит несколько иначе, по крайней мере, пока. Во-первых, цена отсечения у нас в два с лишним раза выше – 27 долларов за баррель, причем часть денег идет на погашение дефицита Пенсионного фонда России, и часть – на выторгованный Министерством экономического развития и торговли инвестиционный фонд. Кроме того, необходимо постоянно пополнять более приоритетный Резервный фонд.