Фиалки на десерт (сборник) - стр. 11
Как это – «деть»? Вот еще новости! Тане стало обидно – словно ее пристраивали, как какую-то вещь.
Занятия закончились двадцать шестого декабря, и до отъезда оставалась почти неделя. Таня сидела дома одна и решала – стоит ли делать подарки новой родне? Папу почему-то она тоже причислила к новой родне – вместе с новой женой.
К Новому году, Двадцать третьему февраля и Восьмому марта она всегда делала подарки – разумеется, своими руками. Вышивала на пяльцах, делала аппликации, рисовала или выжигала зверей или цветы на фанерной дощечке.
Мама и бабушка Оля подарки хранили – мама в ящике комода, бабушка в коробке от обуви. Тане это было приятно.
Долго думала и решила – Лиле, папиной жене, она свяжет шарфик. Нашла в маминых закромах клубок синей шерсти и за три дня связала недлинный и узкий шарф. К краям привязала маленькие белые помпоны. Шарф она убрала в свой шкаф – ей показалось, что маме будет не очень приятно, что она так расстаралась для новой жены отца.
С папой было проще – выдумывать что-то особенное ей не хотелось, в глубине души жила на него обида. Купила открытку и подписала: «Дорогой папа! Желаю тебе здоровья и успехов в работе. Твоя дочь Таня Светлова».
А маме давно, месяца два назад, был куплен на сэкономленные от завтраков деньги маленький флакончик рижских духов. Подружка Светка Жукова уверяла, что духи замечательные.
Тридцатого с самого утра Таня была готова – в старую спортивную папину сумку сложила одежду, теплые носки из грубой, колючей шерсти, белье, зубную щетку и несколько книг. На дне сумки лежали синий шарфик с белыми помпонами и открытка. Таня сидела у себя в комнате и рисовала. Ждала папиного звонка.
Мама носилась по квартире, что-то мурлыкала себе под нос и, кажется, была совершенно не расстроена скорым отъездом дочки.
Тане это казалось немножечко странным. Она даже поинтересовалась:
– Мама, а ты не обиделась? Может быть, я никуда не поеду?
Зоя Андреевна слегка покраснела и слишком торопливо начала отговаривать Таню от подобной жертвы:
– Ну что ты, доченька! Ко мне придут тетя Лена, тетя Маруся – я совсем не буду одна!
Мама пекла большой слоеный торт, резала салаты и начиняла утку кислыми яблоками.
Тане вдруг совершенно расхотелось уезжать – дома было тепло, знакомо, уютно. В комнате стояла маленькая елочка, наряженная накануне. На карнизе горела гирлянда разноцветных лампочек, с кухни доносились приятные запахи, и здесь был дом и мама. Здесь был свой двор за окном, телефон и подружка Светка. С ней можно было каждый день бегать в кино на сказки Роу, за мороженым, от которого на морозе ломило зубы, болтаться по улицам, греться в подъезде, укладывая мокрые варежки на раскаленную батарею, и просто болтать о чем угодно, обо всем на свете! А окончательно замерзнув, до «синих носов», прибежать домой, включить горячую воду и долго держать под тугой струей замерзшие ладони, пока ванная не наполнится паром и кончики пальцев не скукожатся, не сморщатся от воды. А потом на кухне поставить на плиту кастрюлю с борщом и ждать с нетерпением, когда из-под крышки появится белый парок и поплывет вкусный запах. Отломить горбушку черного хлеба, с которого посыплются шарики тмина, натереть его чесноком и осторожненько, не дай бог обжечься, налить себе в тарелку борща, бухнув туда здоровенную ложку сметаны.