Фиалка в бегах - стр. 28
Шла сама, сложив руки на груди. Надулась.
— Понятно, почему несчастная женщина умерла. Семнадцать детей, зачем заставлять жену столько рожать!
— Пиздец! Блядь, и ты мне будешь такие вещи говорить?
— Конечно, мне её жалко.
— Жалко пчёлки жопки, а она сама меня трахала беспощадно.
— Потому что забывала, что ты траханный! У неё же с памятью проблемы…
— Я кого-то сейчас ёбну хорошенько.
Постаралась не услышать это замечание. Болезненно воспринимал разговоры о погибшей жене. Неженка какой.
— И что? Среди твоих детей есть мои одногодки?
— Да, есть. Запоминай: Ириней, Мавра, Марфа, Мирапия, Милания, Мария, Викентий, Фива, Акила, Анимаиса, Анфиса, Архелая, Девора, Калиса, Пилагея, Юлия, Лучезар. И не пизди, что тебе что-то не нравится в отношениях с моей погибшей супругой, не пизди, что тебе кажется нечто.
— А пошёл бы ты!
— Пошёл бы, но тебя грохнут без меня. Так что смирись.
— Ты злой!
— Я самый добрый волк на свете, теперь представь, какими бывают злые. Можешь обижаться. Я разрешаю. У колдуна всегда жена колдунья. Но ты ещё даже не обернулась, ты даже…, — он не смог подобрать слова. Остановился, осмотрел округу. — Всё сладко и нежно, но когда мы столкнёмся с другими колдунами, тебе лучше подчиняться мне во всём. И вот мой первый приказ. Помолчи!
— Я не хочу быть твоим ребёнком! — расстроилась я до слёз.
— А ты не можешь быть моим ребёнком, потому что не являешься таковой, — он подошёл ближе и…
Я так надеялась! А он даже не поцеловал, хотя явно хотел.
У торгового центра стояли лавки, и люди продавали разные товары. Продукты, специи, дешёвые шмотки.
Гоша взял себя в руки. Опять улыбался мне, а я ему нет. Мне хватило его клыка и обвинений.
А ещё он решил на мне сэкономить. Шмотьё самое дешёвое.
Я достала из сумочки влажные салфетки, которые прихватила в машине.
Носки, спортивные тапочки. Юбку долой, спортивные штаны, внутри которых сеточка порвалась, и нитки торчали. Карманы уже порваны, рвать не надо. Сине-грязного цвета.
Выбрала себе светлую футболку с волком. Обещали, что волк в темноте светится.
Заметила, как люди на нас смотрят. В общем-то как на пришибленных.
Он меня касался. То за талию прихватит, то на попу руку уронит и прищурится от удовольствия.
Вот фиг ему! Я глубоко обиделась и задумала коварный план по вылавливанию той, которая нас преследовала.
— Фиалка, — заныл Гоша, — ладно, не дуйся. Покушай ещё.
Я на мгновение обрадовалась. Но тут же спрятала улыбку, погрозив ему пальцем.
— Естественно, я тебя за ребёнка своего не принимаю, а как бы за предмет моего вожделения. Ты мне не веришь?