Фея Семи Лесов - стр. 16
Я смутилась, не решаясь признаться, что не была нигде, кроме своей деревни, и неуверенно покачала головой.
– Ничего, еще побываешь. А может, и замуж выйдешь за одного из ливорнских моряков.
– Ремо, а вы были в Пизе? – спросила я.
– И в Пизе, Ритта, и во Флоренции, и даже в Париже… Увидев восхищение на моем лице, он рассмеялся и погладил по голове:
– Ты хорошая девчушка, Ритта, и совсем не похожа на итальянку.
– А я и не итальянка, – твердо возразила я.
– А кто же ты?
– Я тосканка, – гордо сказала я.
Он снова улыбнулся и протянул мне бумажный сверток:
– Возьми, это очень нравится моим сыновьям.
Я развернула бумагу и ахнула. Пышный, ароматный, невообразимо аппетитный панджалло – кекс, начиненный изюмом и цукатами! Раньше такие лакомства я ела только на Рождество…
– Ремо, можно я вас за это поцелую?
Не дожидаясь разрешения, быстро подошла к рыбаку, обхватила его могучую шею, ощутив резкий запах рыбы и ласковое щекотание бороды, и несмело прикоснулась губами к давно не бритой щеке. В этот миг барку сильно качнуло, и я едва не выпала за борт. Меня вовремя подхватила сильная рука Ремо…
– Осторожнее, малышка, тут легко угодить к черту! – Он увидел, как судорожно я зажала в руке панджалло, боясь его выронить, и расхохотался, гладя меня по плечу. – Ох, похоже, ты за свою жизнь боялась меньше, чем за этот подарок…
Я покраснела, но ощущение счастья от этого не уменьшилось.
Вскоре Антонио бросил весла, и они с Ремо спустили вниз чугунный якорь. Громко дребезжала цепь… Тяжелыми, очень длинными крючками мои спутники выискивали по дну редкостную пеццони. Она водилась глубоко, между кораллами, за что ее еще называли коралловой рыбой. Наконец Антонио хрипло вскрикнул от первой удачи, и холодная, почти прозрачная рыба шлепнулась на дно барки. Я никогда не думала, что она такая красивая. Ее сияющие розовые плавники сверкали на солнце, как лезвия…
Рыбы бешено бились на дне, подпрыгивали, едва ли не танцевали на хвостах и жадно хватали воздух, но выскочить из барки не удалось ни одной.
Лов длился долго, до тех пор, пока солнце из желтого не превратилось в пунцовое и стало клониться к горизонту. По волнам пробежала легкая рябь, ветер усилился, и жара спала. Приближался вечер, начинающийся на юге довольно рано и опускающийся на землю непроглядной темнотой, почти минуя сумерки. Ремо поворотил барку к берегу.
Я наклонилась за борт и опустила руку в воду. Волны пробегали у меня между пальцами, даря им приятную прохладу.
Я задумалась, подставляя лицо ветру… Волосы развевались и слегка щекотали шею.
– Смотри, Ритта, корабль! – сказал Антонио, обнимая меня за плечи.