Фея чистоты. Любовь на седьмом этаже - стр. 43
— Не надо, — аккуратно остановила я девочку. — А ты сама не пробовала Гошу… кормить?
— Мне Рома не разрешает, — вздохнула Алиша с сожалением. — И мышей я не люблю. Они противные.
— Согласна, — скорчилась Ритка брезгливо. — Я тоже не люблю мышей.
Она посмотрела на меня с таким выражением, будто бы спрашивая: «Ну, и? Чего ждёшь?».
Не сказать, что я испытывала симпатию к мелким грызунам, но в сравнении с Гошей почти любое шевелящееся существо выглядело приятным. А Гоша к тому же не шевелился почти.
— Интересно, — стала рассуждать я, то ли оттягивая время, то ища какую-то зыбкую надежду, — а Гоша не может ещё чуть-чуть подождать с трапезой, раз уж он всё равно кушает не каждый день?
— Нет, — снова расстроила меня Алина. — Рома говорит, что у Гоши план питания, чтобы он был здоровым и побыстрее рос.
— То есть это он ещё не вырос? — даже не пытаясь скрыть ужаса в голосе, воскликнула Ритка и покосилась на питона, длина которого, по моим скромным подсчётам, приближалась к двум метрам.
— Нет, конечно! Он же совсем крошка ещё! — ангельски пропела Алиша.
Теперь они обе пялились на меня выжидательно. Я сглотнула комок в горле.
«Люся, ты справишься! — мысленно подбадривала я себя. — Тут делов-то на две минуты! Нужно просто взять и бросить ему мышку! Ну, что ты питонов не видела?!»
Видела. Конечно, видела. В мультиках. И в передачах про животных. Правда, даже в этих случаях у меня не возникало особого желания тянуть руки к экрану.
— А он не кусается?..
— Не-е-ет! — доблестно заверила Алиша. — Только если очень голодный. Как сейчас. Но это редко, — добавила она последнюю фразу после паузы и кивнула.
— Ладно, — сказала я, стараясь несильно дрожать, и глянула в ящик с мышами. — Эники-Беники ели вареники…
Это я с помощью считалочки решала, кому из обитателей мышариума предстоит выступить в роли Гошиного обеда. Но хвостатые беззаботно носились туда-сюда, и я так и не поняла, где остановился счёт, потому схватила наугад первого попавшегося мыша.
Мышь такому раскладу не обрадовался. Тут же куснул меня за палец. Рука разжалась. Белый комок плюхнулся на пол. Девки завизжали и бросились врассыпную.
Ритка шустро вскочила на табуретку, вереща во всё горло и стягивая балетку.
— Вон она! Вон она! — тыкала пальцем Зайцева.
Алиша в это время наматывала круги по комнате и голосила, постепенно переходя на ультразвук.
— Мамочки! Помогите!!!
Я не знала, за что хвататься: то ли Ритку снимать, то ли Алинку успокаивать, то ли ловить грызуна, который юркнул куда-то в угол и забился там с испугу.
— Алиночка, подожди! — орала я, стараясь перехватить ещё громче орущего ребёнка.