Фея чистоты. Любовь на седьмом этаже - стр. 39

— Да, конечно. Я вот подумала… Может вы ещё скинете мне номера ваших с Алиной родителей? Тоже на всякий случай. Просто для подстраховки. Я знаю, они живут в другом доме. Мне Алиша говорила…

Тут я прервала сама себя, потому что заметила, как изменился в лице Рома. Похоже, зря я упомянула об их родителях. Может, они в ссоре?.. Но я ведь няня Алины, я должна знать такие моменты.

— Нет, в принципе, ничего страшного, если у меня не будет их номеров…

— Пойдём, — неожиданно сказал Роман и встал.

— Куда?

— Пойдём.

Так ничего не объяснив, он вывел меня из дома. Я шла с ним рядом, чувствуя, как сердце моё учащается. Неизвестно почему, я волновалась. Ночь стояла кромешная, а мы шли куда-то с непонятной целью. Я успокаивала себя лишь тем, что вряд ли Елизаров задумал меня убить. Ну, не убивают же людей за такие невинные просьбы. Или всё-таки убивают?..

Мы вышли за ворота. Я едва поспевала за широкими шагами Романа, а он и не думал хоть немного сбавить скорость. Очень хотелось задать ему вопрос, нафига мы бродим по тёмной улице, фактически среди леса, где наверняка очень удобно прятать труп безызвестной несовершеннолетней горничной. Однако вскоре Елизаров свернул на какую-то тропинку, и я увидела небольшое строение. Оно напоминало церковь, только в миниатюре. Резное, деревянное, точно игрушечное, здание с маленькими квадратными окошечками уютно притаилось среди деревьев и кустов. Я залюбовалась им, а Рома также уверенно подошёл к двери, достал ключ и запросто открыл проход, вошёл. Я, хоть и прифигела в край, но решила его не бросать одного.

— А нам вообще можно здесь находиться? — с сомнением поинтересовалась я.

Елизаров неспешно поджигал лампадки. Постепенно стало видно внутреннее убранство: расписные фрески на религиозные темы, иконы в толстых рамах, миниатюрный алтарь.

— Эту часовню построили мои родители, — проговорил Рома, пока я осматривалась по сторонам. — Сюда, кроме моей семьи, ещё приходит священник из соседней церкви в посёлке. Церковь тоже строили мать и отец. Но часовню они любили больше и посещали чаще.

Любили?.. Посещали?.. Почему в прошедшем времени?..

Я подошла к Роме и встала с ним рядом, с чего-то уверенная, что ему не хочется стоять в одиночестве. Он смотрел на икону и молчал. А потом продолжил:

— На кладбище я редко хожу. Не люблю. Я уверен, что, если они ещё где-то присутствуют, то только здесь. Алине я также говорю. Мы иногда ходим сюда вместе. Потому она так тебе и сказала про «другой дом».

В буквальном смысле я онемела. Не знала, что сказать. Да и не могла. Хотелось обнять Рому. Обнять крепко-крепко. Но я стояла недвижно, смотрела на него, видела, как дрожат его зрачки в свете лампад, хотя сам он оставался по-прежнему невозмутим.